— Хотел поупражняться, но Сас-сан послал меня к вам, — юный покупатель слегка насупился. — Знает же, что по утрам у меня тренировка.
— Ну будет тебе, — владелица лавки разгладила на животе передник. — Он ведь без тебя как без рук. Так за чем он тебя послал?
— У нас рис вот-вот кончится, — Гакупо почесал в затылке, припоминая что еще ему наказали купить. — А, и еще банку маринованных слив.
— Тебе повезло, — женщина достала с верхней полки стеклянную банку полную сморщенных темно-красных плодов. — Только вчера привезли новую партию. А рис возьми там же, где обычно.
Спустя несколько минут Гакупо притащил из кладовой пятикилограммовый мешок риса и принялся навьючивать его на себя с помощью веревки.
— Тележку что ли не взял? — хозяйка покачала головой. — Смотри, надорвешься.
— Все в порядке, — мальчик лучезарно улыбнулся, так что старая женщина смутилась.
Гакупо был самым старшим из воспитанников местного детского дома, хотя ему было только одиннадцать лет. Однако уже в этом возрасте он был на удивление привлекателен, и Асахи подозревала, что в нем есть не только японская кровь.
Тем временем он уже закрепил за спиной мешок с рисом и протянул хозяйке магазина купюру в тысячу йен.
— Держи, — она взяла деньги и вручила мальчику банку со сливами.
— Спасибо, я пошел! — бодро отрапортовал Гакупо и уже собрался покинуть лавку, как Асахи всплеснула руками.
— Погоди! — женщина нырнула за прилавок, зашуршала пакетами, а после всучила мальчику бумажный кулек.
— Угостишь своих, — Асахи заговорчески подмигнула, а Гакупо просиял, и выпалив «спасибо», выбежал на улицу.
На дворе стояло жаркое августовское утро, хотя буквально вчера на город обрушился мощный шторм. Последний месяц лета в Японии традиционно считался порой тайфунов, а для портового города Кобе это значило еще и то, что выходить в море — дурная затея.
Пот стекал по лбу, и Гакупо раздраженно вытер его широким рукавом косоде. В форме было жарко, а вместе с грузом в пять килограмм и тяжелой банкой в руках, подъем в гору давался ему не просто.
Наконец-то вперед замаячили кирпичные стены церкви, и мальчик оказался в районе европейских зданий Кобе. Когда-то здесь жили поселенцы из Англии и Америки, перебравшиеся в Японию в период вестернизации. Теперь же их дома стали самыми посещаемыми достопримечательностями города. Поэтому на улицах то и дело можно было увидеть туристов, которые были не прочь пристать к мальчику в традиционной одежде.
Вот и сейчас Гакупо поморщился, услышав восторженные возгласы двух каких-то иностранок. Девушки показывали на него пальцами и фотографировали, отчего ему захотелось провалиться сквозь землю. Он терпеть не мог подобное внимание, так что ускорил шаг.
Туристки начали что-то кричать, а потом и вовсе поспешили следом.
— Вот ведь, — сквозь зубы выдохнул Гакупо и нырнул в соседний переулок. Тяжелая банка выскальзывала из рук, а мешок с рисом тянул к земле. Позади раздался стук каблуков и веселый женский смех. Мальчик бросился бежать, понимая, что сейчас от принудительной фото сессии его спасут только быстрые ноги.
Упорные барышни отстали лишь перед самым зданием детдома. Должно быть ветхий вид старого додзё их не впечатлил, так что Гакупо мог беспрепятственно войти в главные ворота. Во дворе играли несколько мальчишек, но увидев его, они тут же бросились навстречу.
— Братец! С возвращением! — мальчик с короткими торчащими волосами приветственно вскинул руку и энергично замахал ею. Другой же рукав его футболки оказался пустым. — Что ты нам принес?
— Сливы! — еще один воспитанник детдома держал в руках старый футбольный мяч, но его правая нога оставляла на песке узкую линию от протеза.
— Не только, — Гакупо поставил банку на землю и вытащил из-за пазухи бумажный пакет. — Асахи-сан велела вас угостить.
— Ура! — мальчишки обступили его, требовательно галдя. — Мы сами! Давай все!
— Вот еще, — он запустил руку в пакет и вытащил оттуда горсть разноцветных конфет. — Нужно еще девочек угостить.
Мальчишки начали возмущаться, но все же получили свои порции, а Гакупо обернулся и протянул несколько конфет самому маленькому мальчику, который до этого тихо стоял справа от него.
— Держи, Рикуо.
Тот озадаченно моргнул темными глазами, но все же съел одну конфету, а после довольно улыбнулся, проведя ладонью перед лицом.
— Не за что, — Гакупо улыбнулся в ответ, и прихватив банку со сливами, пошел в дом.
— Кана-сан, я вернулся, — мальчик откинул занавесь и оказался на кухне, где уже вовсю хлопотала сестра управляющего приютом. Эта была красивая женщина с добрыми глазами. И золотыми руками, когда дело касалось готовки.
— Вот хорошо, — она приняла банку со сливами. — Будет что положить в наш обед. Рис оставь в кладовой, я уже поставила вариться остатки прошлой партии.
— А где Сасаки-сан? — Гакупо с наслаждением снял со спины тяжелый мешок.
— Он наверху, — Кана помешивала что-то на плите. — С новой воспитанницей.
— У нас новая девочка? — Гакупо удивленно вскинул брови. — Сколько ей лет?
— Не знаю, — женщина нахмурилась. — Да, пока ты свободен, не отнесешь ей завтрак? Она кажется голодная.
— Хорошо, — мальчик поспешно схватил поднос, ощущая как заколотилось сердце. Гакупо провел в этом приюте всю свою жизнь, но прибытие каждого воспитанника вызывало в нем невероятное волнение, ведь это был не просто ребенок, — а член его семьи.
Однако прежде, чем идти наверх, он решил заглянуть в главный зал, откуда доносился задорный детский смех.
Девочки-воспитанницы были заняты каким-то рукоделием, но увидев Гакупо тут же побросали все и прибежали за конфетами. Видимо мальчишки успели им растрепать о том, что старший угощает.
— Братец, а где наши конфеты?! Ты что принес только для Акиры и других!
— Конечно нет, — мальчик вновь вытащил кулек со сладостями. — Вот, это для Наоко, это для Саю, а это для Харуки.
Гакупо осторожно коснулся руки последней девочки, и она поспешно вздрогнула, залившись румянцем. А после осторожно ощупала горстку конфет в ладони, пролепетав:
«Спасибо».
— Пустяки, — мальчик улыбнулся, хотя прекрасно понимал, что Харука не увидит этого.
Закончив с угощением, Гакупо поднялся на второй этаж и негромко постучал в дверь самой дальней комнаты. Там был кабинет директора приюта.
— Заходи, — раздался мужской голос, и через секунду мальчик уже был на пороге. Внутри пахло медикаментами и свежими цветами. Господин Сасаки сидел на стуле рядом с кушеткой, на которой лежала незнакомая девочка. При появлении постороннего она поспешно накрылась одеялом с головой.
— С возвращением, Гакупо, — Сасаки тепло улыбнулся и принял от него поднос с завтраком. — Познакомься, это Мегуми, — наша новая воспитанница.
— Привет, — мальчик вытянул шею, стараясь рассмотреть новенькую, но она все также пряталась под одеялом.
— Прости, она немного застенчива, — Сасаки почесал подбородок и поднялся на ноги. — Пригляди за ней пару минут, ладно? Мне нужно подготовить комнату.
— Ладно, — Гакупо занял место директора, и бросил взгляд на кушетку. Девочка съежилась под одеялом, словно почувствовав, что на нее смотрят. — Эй, может поешь?
Ответа не последовало, и мальчик пожал плечами. Первые дни все воспитанники ведут себя отчужденно, возможно вспоминая, что им приходилось переживать в предыдущих свои «домах». Но в этом приюте царила атмосфера настоящего дома. И Гакупо был здесь самым старшим братом.
— Ну, как хочешь, — он поставил поднос на столик, и вынул из-за пазухи кулек. Он был почти пустым, лишь на дне сиротливо лежали несколько конфеток. — Но Кана-сан отлично готовит. Даже простая каша у нее получается вкусной.
С этими словами он закинул в рот конфетку и зажмурился, смакуя легкий мятный вкус. У приюта были большие проблемы с деньгами, так что едва хватало на простые продукты из бакалейной лавки. Стоит ли говорить, что сладости дети ели крайне редко.