— Спасибо, — сказал Иван.
— Пожалуйста. Впрочем, деньги не от меня, а от тех, кто вас приглашает.
— Когда я с ними увижусь?
— Завтра, в час пополудни. Так условлено специально, чтобы с утра вы могли спокойно посмотреть город. Вам ведь тут жить придётся, если примете предложение.
— Вы так и не объяснили, в чём оно состоит.
— Простите, но суть контракта я обсуждать не имею права. Моё дело — лишь свести вас с работодателем. Ну и ответить на общие вопросы об этом мире, если таковые у вас возникнут.
Иван испытывал то, что эрудиты с форумов назвали бы когнитивным диссонансом. Из-за переизбытка впечатлений голова работала туго, и не удавалось сообразить — имеет ли тут место кидалово? Успокаивало всё то же соображение — слишком уж он мелкая цель для межмировой аферы…
— А если работа мне не понравится, и я откажусь?
— Тогда я завтра же отвезу вас домой, и больше мы никогда не встретимся.
— Ладно, понял, — буркнул Иван. — Сейчас у нас что по плану?
— Пойдёмте, я вам забронировал номер. И сам живу по соседству.
В гостиничном холле было тепло и тихо. Интерьер — благопристойный, но с налётом провинциальности: массивные кресла тёмного дерева, деревянные же стенные панели, что-то вечнозелёное в кадке. Портье — в неброском костюме, при галстуке и с тоскливо-ровным пробором.
— Добрый вечер, — сказал Свен Аскольдович, — ключи от двенадцатого, пожалуйста. Плюс к тому, я заказывал ещё один одноместный.
— Всё готово, прошу вас. Номер семнадцать. Добро пожаловать.
Последняя фраза адресовалась Ивану. Тот вежливо кивнул и, приняв ключи, вслед за посредником поднялся по лестнице. Отперев одну из дверей, седобородый сказал:
— Я буду у себя, а ваш номер — дальше по коридору. Сейчас давайте освежимся с дороги, а чуть позже — заходите, если желаете, и продолжим нашу беседу. Но честно предупреждаю — после перехода обычно накатывает сонливость.
— Потерплю, — сказал Иван и зевнул. — Тут, кстати, время совпадает с московским?
— Да, те же самые географические координаты.
— А сама Москва?
— Её в этом мире нет. Но давайте всё-таки не в коридоре об этом, а в нормальной обстановке. Через полчаса, хорошо?
— Да, договорились. Зайду.
Оказавшись у себя в комнате, Иван рефлекторно пошарил по стене в поисках выключателя — тщетно. Включил фонарик на телефоне и в призрачно-белом свете увидел две настенные лампы — одну над столом, другую над изголовьем кровати. Чтобы зажечь их, пришлось дёрнуть за свисающие шнуры. Лампы разгорелись не сразу, но свет от них шёл приятный и вроде бы даже тёплый.
Кроме стола с кроватью в номере имелся ещё комод, а также платяной шкаф. Чего-то, однако, недоставало — Иван с полминуты пялился в пустой угол, пока не сообразил, что там мог бы стоять телевизор. Если бы, конечно, дело происходило в привычном мире.
Порадовало наличие санузла. Краны и душ выглядели неуклюжими переростками и вызывали в памяти словечко «винтаж», но функционировали исправно. Вода была и холодная, и горячая.
Выйдя из ванной, он постоял у окна, но прохожих, как назло, почти не было — мимо проплёлся лишь старичок в сером длиннополом пальто. Иван разочарованно задёрнул занавеску, присел на кровать — и только теперь обратил внимания на газету, лежавшую на прикроватной тумбочке.
Газета называлась «Новый городской вестник». На первой полосе помещалась чёрно-белая фотография — тележка с дроблёным камнем. Заголовок статьи был, очевидно, призван навести читателя на глубокие (если не сказать — философские) размышления: «Вопрос без ответа».
Иван, хмыкнув, начал читать: «Добросовестность — достойнейшее, великое качество. Без неё невозможно нормальное развитие общества. Тем обиднее, что некоторые из наших сограждан этим качеством, похоже, не обладают…»
Следующие два абзаца были выдержаны примерно в таком же стиле. Пробежав их глазами, Иван так и не уяснил, при чём тут тележка, зато почувствовал, как слипаются веки, а голова клонится к подушке. Он отложил газету и провалился в сон.
6
Когда он проснулся, было уже светло. Иван с недоумением оглядел комнату, несколько раз моргнул — и лишь после этого вспомнил, что случилось вчера и где он сейчас находится.
Взял с тумбочки мобильник, чтобы посмотреть время, но экран так и не засветился — батарейка села очень некстати. К счастью, имелись ещё наручные механические часы — они показывали без нескольких минут девять. Оставалось четыре с лишним часа до встречи с работодателями.
Облившись для пущей бодрости холодной водой, он вышел в коридор и постучался к посреднику. Тот открыл сразу, будто караулил за дверью.
— Доброе утро, Иван Егорович. Как спалось?
— Замечательно. Извините, что вчера не зашёл, как договорились.
— Ничего страшного — я был почти уверен, что вы уснёте… Прошу, входите. У вас ведь наверняка накопилось много новых вопросов.
Иван помедлил. Лекция — это, конечно, здорово, но лучше бы всё увидеть собственными глазами. Да и глупо сидеть в гостиничном номере, когда за окном — незнакомый мир…
— А если я предпочёл бы пройтись по городу?
— На здоровье. Я, откровенно говоря, даже рад — мне нужно поработать с бумагами. В таком случае, жду вас без четверти час у входа в городскую управу. Это в двух шагах отсюда, любой из местных подскажет.
Иван вообще-то имел в виду не одиночную вылазку, а экскурсию со Свеном Аскольдовичем в качестве гида, поэтому несколько растерялся. Уточнил осторожно:
— Я должен что-нибудь знать о здешних обычаях? Чтобы табу по глупости не нарушить или ещё чего…
— Социум тут, в общем и целом, патриархальный, но в меру, без перегибов. Вас не линчуют за косой взгляд и не вызовут на дуэль. Различия в этикете по сравнению с вашей Россией, безусловно, присутствуют, но они не фатальны. На первый раз вам будет вполне достаточно элементарной вежливости.
Несколько секунд Иван ещё колебался, но любопытство и надежда на извечный русский авось уже подхлёстывали его и гнали вперёд. Попрощавшись с посредником, он спустился по лестнице, пересёк вестибюль, сделал глубокий вдох — и шагнул на улицу.
Торжественность и пафос момента никто из местных, правда, не оценил. Дородная тётка, шествующая по тротуару, даже не повернула голову — лишь ворона каркнула презрительно с ветки.
Погода стояла великолепная. За ночь чуть подморозило, но солнце, выглянув из-за крыш, уже растапливало иней на клумбах. Окна гостиницы молодцевато сверкали, небосвод прозрачно синел.
Вертя головой, Иван пошёл в направлении ближайшего перекрёстка — но через пару десятков метров споткнулся от удивления.
Потому что увидел гору.
Она открылась на западе, в нескольких километрах, как только её перестал загораживать двухэтажный фасад гостиницы. Вчера же Иван её не заметил, потому что, во-первых, было темно, а во-вторых, в течение почти всей поездки гора была за спиной.
Зато теперь он разглядел все подробности.
Нет, она не могла похвастаться заоблачной высотой. Но и назвать её просто большим холмом язык бы не повернулся — от подножья и до вершины было, пожалуй, не менее километра.
По форме гора представляла собой усечённый, слегка кривоватый конус. Склоны, поросшие заиндевелым лесом, напоминали баранью шапку — белую, но с проплешинами. Белизну эту ярко подсвечивало и золотило солнце.
Вид радовал глаз, но…
Иван развернулся и быстро пошёл назад.
Посредник, открыв на стук, спросил с тревогой:
— Что-то случилось?
— Да, случилось! Гора!
— Боюсь, я не вполне…
— Вы сказали, что географические координаты не изменились, — значит, местность должна быть как в Подмосковье! А тут — гора почти рядом! То есть сотрудничество вы начали со вранья!
— Ах, вот вы о чём… Согласен, этот момент надо было акцентировать сразу, чтобы избежать недоразумений. Простите великодушно — моя вина… По факту же — никакого противоречия нет.