– Тогда это звучит как культ «Подиума», а Миранда его лидер. Ты это понимаешь, верно?
Энди засмеялась. В этом не было никаких сомнений. Для последователей «Подиум» был единственной религией, в которую они верили. Энди, конечно же, изменила свое мнение насчет моды, но она больше не могла слепо следовать за ней. Индустрия могла многое менять в глобальном масштабе, независимо от того, как она ценила искусство. Была причина, по которой ее одежда была дорогой, и это было сделано для того, чтобы убедиться, что она не была сшита в грязной мастерской. Ну … по большей части.
– Ты не же планируешь пить виски с колой до отключки? – спросила Лили.
– Не волнуйся, сейчас меня не так легко расстроить.
– Мы говорили о Миранде Пристли большую часть последнего получаса,– сказала Лили со знающим тоном, пристально глядя на нее. – Не будь так чертовски уверена.
Комментарий к Глава 3. Возвращаясь к началу
*Миллениалы или Поколение Y — поколение родившихся после 1981 года, встретивших новое тысячелетие в юном возрасте, характеризующееся прежде всего глубокой вовлечённостью в цифровые технологии.
========== Глава 4. За каждым твоим вздохом ==========
Denmark & Winter – Every Breath You Take
Прошло почти два месяца, и Энди освоилась в «Начале» лучше, чем ожидала. Она не совсем приспособилась к свободному расписанию и схемам работы своих младших редакторов, но она начала принимать их.
В ближайшие дни у них намечался концерт на стороне. Это не было тем, что так уж нравилось ее команде в Чикаго, но тут у нее был один дополнительный фактор: ди-джей и коллега-писатель в одном лице в ее команде.
Жизнь не начиналась и не заканчивалась для нее в офисе, и эта свобода дала Энди пространство, чтобы она посвящала по крайней мере два часа в день письму. Отсутствие необходимости отвечать кому-либо еще или работать по их графику очень помогала, и она почувствовала растущую привязанность к своему новому образу жизни.
Она быстро вернулась к написанию статей. Это было что-то, что пришло естественно, и без ограничения темой репортажа она смогла привнести в это свой собственный стиль. Ее команда советовала ей разные веб-сайты, которые принимали материалы для печати, и Нина, стажер, которая опубликовалась в «Слейт» пару месяцев назад, была счастлива показать ей лучшие возможности.
Она была в застое в Чикаго, это было очевидно. Возможности всегда были, если бы она не была так закрыта для них. Она не зарабатывала деньги, нет, но чувствовала, как жизнь снова возвращается к ней, занимаясь тем, что она любила – это было что-то, что невозможно было купить ни за какие деньги.
– Мультипотенциальность, – однажды утром сказала Кейтлин за кофе.
– Что?
– Это новое модное словечко. Мастер на все руки к чему бы он не прикасался. Я не вижу никакой пользы концертов на стороне, на самом деле это просто здоровая доза истощения, но, похоже, что они все еще живы.
– Это потому, что ты главный редактор, – сказала Энди, потягивая свой молочный кофе. – И ты нашла свое призвание.
– И ты редактор, причем блестящий. Всего два месяца, а эти дети уже начинают выглядеть как настоящие редакторы, не говоря уже о том, что ты утащила Лию с собой. Я не думала, что ты способна на переманивание.
– Я не переманивала, – поправила Энди, – Лия просто предпочитает работать со мной. Они получат от нее еще одну книгу, прежде чем она перейдет. Думаю, Тим все еще надеется, что сможет убедить ее не делать этого.
– Как скажешь, Энди. Но я продолжаю думать о тебе как об акуле, только одетую в дорогую одежду.
Энди пожал плечами:
– Я хороша в том, что делаю, но не думаю, что это нравится мне так же, как и тебе.
– О нет, – простонала Кейтлин, глядя на нее с легким раздражением. – Теперь все встало на свои места. «Зеркало», журналистика… но не писатель. Боже мой. Ты так и не отказалась от своей мечты, не так ли?
Энди почувствовала, как румянец появился на ее щеках. Кейтлин закатила глаза, но на лице появилась улыбка.
– Послушай, что я тебе сейчас скажу. Ты подготовишь рукопись, которую стоит опубликовать, и я опубликую ее для тебя. Тогда ты можешь выкинуть это из своей головы и остаться здесь со мной, чтобы мы могли захватить издательский мир. У меня есть еще три издательства, которые я планирую уничтожить в этом году, и это только начало.
Энди усмехнулась хищному взгляду Кейтлин. Очевидно, как день, почему Кейтлин так быстро поднялась наверх. Она была блестящим редактором, но и способной деловой женщиной. Ее работа была ее жизнью.
Энди подумала, что это ее судьба – работать на женщин, рожденных для одного и того же.
Они были заняты обсуждением маркетинга своего последнего релиза, когда Зейнаб, их администратор, высунула голову из-за угла.
– Эй, Энди?
– Да, Зи? Давай.
– Ты знаешь кого-нибудь в «Подиуме»? Кто-то хочет поговорить с тобой. Они не оставили имя, просто распоряжение перезвонить «когда будешь готова» и обратный номер. Их слова, не мои. Это было странно.
Энди почувствовала, как ее сердце ухнуло вниз.
– «Подиум»? – Спросила Кейтлин, уставившись на Энди. – Это стало бы хорошей рекламой, если бы мы могли показать там одно из наших изданий. Ты проводила какие-то дополнительные переговоры за моей спиной, о которых я не знаю?
– Не совсем, – слабо сказала Энди.
Она была такой глупой. Миранда позволила ей устроиться поудобнее, прежде чем опустила гильотину. Элиас-Кларк был ее владениями, и Энди должна была знать это лучше, прежде чем поверить, что она может вернуться назад, не заплатив за входной билет.
– Энди, с тобой все в порядке? – спросила Кейтлин. – Ты побледнела.
Зейнаб тоже уставилась на нее.
Их команда была небольшой и состояла из двенадцати человек, но они делились абсолютно всем между собой, и вскоре после начала работы, Энди поняла, что это скорее девиз их команды. Профессиональный вид был только за пределами их уютного офиса с кресло-мешками, бильярдным столом и чрезвычайно дорогой кофеваркой.
– Возможно, я забыла указать кое-что в своем резюме… – начала Энди.
– Не может быть, – выдохнула Кейтлин.
Зейнаб уставилась на нее с недоверием.
– Я не верю в это, – продолжила Кейтлин. – Это невозможно. Ты? Ну, это объясняет одежду, но, мать твою, я не могу в это поверить.
–Я гуглила тебя, – сказала Зейнаб. – С «Подиумом» ничего не было.
– Я тогда еще не редактировала, это было, когда я только приехала в Нью-Йорк, – объяснила Энди. – Мне нужна была работа, и эта подошла. В качестве ассистента.
– У кого? – потребовала Кейтлин.
– Миранда Пристли,– призналась она, опустив голову на руки.
Зейнаб издала тихий свист удивления.
– Ты же не думаешь, что это Миранда Пристли звонила по телефону? – спросила Кейтлин в ужасе.
Энди покачала головой.
– Вероятнее всего ассистент, – сказала она, еще не готовая принять эту реальность. – Но есть еще один человек, которого я знаю с «Подиума», кроме Миранды, который мог оставить мне подобное сообщение, но сейчас он работает у Александра Маккуина, в Лондоне.
Кейтлин застонала.
– Я не могу позволить себе потерять тебя, Сакс. Как, черт возьми, тебе удалось оказаться не на той стороне с самой ужасной женщиной в Нью-Йорке? У меня яйца больше, чем у тебя, но я стараюсь держаться как можно дальше от Миранды и ее прихвостней.
Зейнаб пододвинула стул и села, все еще не веря своим глазам, она уставилась на Энди.
– Я изо всех сил пытаюсь представить тебя одной из этих стерв с «Подиума».
– Я и не была одной из них, думаю, поэтому меня и наняли. Но я уверена, что Миранда не совершит одну и ту же ошибку дважды.
– Что ты сделала? – спросила Зейнаб.
– Это очень длинная история, и она заканчивается тем, что я каким-то образом оказываюсь там, где начинала, просто в другом офисном помещении.
–Ну, это было до ужаса расплывчато, – сказала Кейтлин закатывая глаза. – Мне нужно больше, но пока что, что ты собираешься делать?