Список используемых сокращений:
НЖ — «Новый журнал» (Нью-Йорк).
НРС — газета «Новое русское слово» (Нью-Йорк).
Оп. — журнал «Опыты» (Нью-Йорк).
Письма Адамовича — Письма Георгия Адамовича (В.Рудневу, А.Гингера, А. Присмановой, М.Цетлиной, С.Прегель) / Публ. и прим. В.Крейда // Новый журнал. 1994. № 194. С. 257–319.
Письма к Маркову — ivanov georgij / odojevceva irina. Briefe an Vladimir Markov, 1955–1958 / Mit einer Einleitung herausgegeben von Hans Rothe. Koln; Weimar; Wien, 1994.
Письма Терапиано — «…В памяти эта эпоха запечатлелась навсегда»: Письма Ю.К. Терапиано к В.Ф.Маркову (1953–1966) / Публ. О.А.Коростелева и Ж.Шерона // Минувшее: Исторический альманах. Вып.24. СПб., 1998. С. 240–378.
Письма к Чиннову — Из писем Георгия Адамовича Игорю Чиннову / Публ. М.Миллер // НЖ. 1989. КН.175. С. 246–262.
РМ — газета «Русская мысль» (Париж).
CASS — canadian american slavic studies. 2003. Vol.37. № 1–2.
Часто повторяющиеся в письмах адреса Адамовича указываются только при первом их появлении, далее заменяются пометой в угловых скобках <Адрес> или, если непонятно из контекста, названием города: <Манчестер>, <Париж>, <Ницца>.
1
Многоуважаемый Юрий Павлович
Насчет Гронского: лучше всего Вам было бы обратиться к его отцу, который все о нем Вам расскажет и, вероятно, пришлет и портрет его. Адрес: М. Gronsky, 45 rue des Galons, Meudon (S. et O.). France. Зовут его Павел Павлович. Если хотите, можете сослаться на меня. Он чтит память сына и собирается издать его стихи [4].
Близко знала покойного Гронского Марина Цветаева [5]. К сожалению, у меня нет под рукой ее адреса (где-то тоже в Медоне, под Парижем). Я его знал совсем мало — и не могу ничем Вам быть полезным.
Очень рад случаю послать Вам привет. Меня давно интересуют Ваши писания, а то, что Вы написали в последней «Нови», запомнилось особенно [6]. Хорошо было бы, если бы Вы писали (вернее — печатали) побольше. У нас всюду — да и не только у нас — такое очерствение и отупение, что настоящий человеческий голос дорог. Крепко жму Вашу руку.
Георгий Адамович
30 янв<аря> 1935 Nice (France)
6, avenue Gustave Nadaud Cimiez
2
26/VII-<19>52 G.Adamovitch
c/o Mme Lesell 4, avenue Emilia Nice (A.M.) France
Дорогой Юрий Павлович
Спасибо за письмо. Я был вдвойне рад ему, т. к. все собирался Вам писать и почему-то не мог собраться! Чиннов [7] сначала, при встречах, все спрашивал: «Написали Иваску?» — а потом перестал и спрашивать. С письмами у меня всегда беда. Иногда лежит письмо без ответа месяц, лежит год, и отвечать уже поздно!
Благодарю Вас искренне за то, что Вы, по-видимому, не очень на меня обижены. А кроме того — за добрые отзывы в печати, которые мне дороги не по тщеславию (насколько могу судить, у меня его мало), а потому, что исходят они от человека, как Вы. Некоторые Ваши суждения о поэзии меня поражали остротой и глубиной понимания (напр<имер>, несколько строк о Штейгере), и среди ворохов вздора на такие же темы я не мог не ценить внимания, исходящего от Вас [8]. О Вашей антологии и выборе моих стихов [9].
Делайте как знаете и берите что хотите. Отвечаете за выбор Вы, а не я, — значит, я не должен вмешиваться. Одна только просьба, не берите «За все, за все спасибо…» [10]. Эти стихи очень нравились Зин<аиде> Гиппиус, которая даже мне написала о них что-то вроде «старика Державина, сходящего в гроб…» [11]. Но меня они коробят. В них есть что-то, слишком direct [12], не воплотившееся в поэзию и оставшееся голой мыслью или чувством. А есть одно стихотворение, которое я люблю, хотя оно и не заслуживает любви: «Ну вот и кончено…». Но все это — на Ваше усмотрение.
А вот что необходимо отметить: в стихах «Нет, ты не говори…» (очень старые стихи, им лет 30!) есть чудовищная опечатка [13]. В сборнике моем «На Западе» напечатано:
Два «твердил»! Во втором случае надо шептал, а не твердил. Я доверил корректуру своему приятелю М.Л. Кантору, очень опытному человеку, а ошибки оказались повсюду [14].
Не совсем понял Ваших слов <так!> о «забытых поэтах», Я не знаю ведь Вашего списка, не знаю, значит, и того, забыли ли Вы кого-нибудь [15].
Из тех, которые «начали печататься после войны», — Величковский, пожалуй, лучше других. Но еле-еле. У Щербакова бывают строчки, но и только. У Тамары Величковской все гладко, но тоже: и только! [16] Я не знаю, каков размер Вашей антологии. По-моему, было бы хорошо все-таки взять этих троих, а не одного только Величковского. Иначе огорчений и обид будет столько, что никакая поэзия не искупит! Да и разницу в достоинствах придется разглядывать в микроскоп.
О Есенине, которого Вы — по Вашим словам — «не принимаете». Я его не принимал очень долго. А потом меня вдруг прельстила его непринужденность, вольный склад его поэзии: этого с такой естественностью не было у нас ни у кого, кроме Пушкина. Есенин в поэзии — «дома», делает что хочет, держится как хочет, без всякой позы. Сравните с Блоком. Конечно, Блок гораздо больше, но рядом с Есениным он почти всегда — литература, в дурном смысле. Есенин действительно прост, а это качество такое редкое, что трудно им не восхититься. Когда-то Бицилли сделал удивительно меткое замечание, не помню где, Пушкин — единственный писатель, который в стихах свободнее, чем в прозе [17]. Очень верно. Вот и Есенин свободен в стихах, а все другие сочиняют и пыжатся. У него, кстати, с Блоком то общее, что лучшие их стихи писаны будто в 5 часов утра, когда светает, а человек, протрезвившийся, видит правду, а не миражи; только Блок не бывает жалок, а Есенин именно жалок, на чем отчасти (и увы!) держится его слава.
Ну, кажется, письмо вышло длинное. Насчет приезда в Америку — я бы приехал охотно, но Кодрянский [18] мне недавно сказал, что если ехать весной, то о визе надо начать хлопотать теперь. А на это у меня нет энергии! Зиму я, вероятно, проведу в Англии, где, наподобие Вас, чему-то стараюсь учить студентов, которые не очень-то учиться склонны (им нужен язык, а не литература, которую им навязывают).
До свидания, кто знает, может быть, все-таки и в Америке. Крепко жму Вашу руку и шлю дружеский привет. Буду очень рад, если переписка наша на этих письмах не оборвется.
Искренно Ваш Георгий Адамович
Я в Ницце до 10-го сентября.
3
26/Х-1952 G. Adamovich с/о Mrs Davies 104, Ladybam Road Manchester 14
Дорогой Юрий Павлович
По-моему, я не ответил Вам еще на Ваше письмо (21 авг<уста>). А может быть, и ответил, не помню… Это вечная у меня история: кто кому не ответил, кто оборвал переписку? Но так как почти всегда бываю виноват я, то, думаю, и в данном случае так. Значит, простите за молчание.