— Но… — Сергей помнил видеозапись, снятую спасателями, которую на следующее утро после трагедии транслировали на все периферийные станции. Но там была какая-то расщелина…
— Она за скалой. В сотне метров от нас.
Посидели минуты две молча. Потом Сергей предложил неуверенно:
— Давай сходим, посмотрим.
— Зачем? — испуганно спросил Вадим.
— Так… просто. Хочу своими глазами увидеть, как будет выглядеть наш вездеход завтра утром.
Вадим сглотнул и задышал тяжело.
— Ты хочешь сказать, что у нас… безнадежно?
Сергей кивнул:
— Полотна гусеницы нет. И мотор-колеса тоже.
— Как нет? — глаза Вадима округлились. — Почему?
— Оторвало, когда врезались в скалу. А может, позже…
— А запасные… — Вадим не договорил, наскочив на холодный взгляд Сергея. — Какой же я дурак! Но я же хотел как лучше… Жалко было бросать образцы. Не знал, что такое может случиться!
Сергей протяжно вздохнул и положил свою тяжелую руку на плечо Вадиму.
— Чего теперь… Собирайся. Не плохо бы найти вездеход Громова. Может, у них уцелела хоть одна гусеница.
4Вездеход группы Громова они увидели сразу, как только вышли к краю каменной трещины. Плато разверзлось под ним на секунду-другую, и вездеход успел провалиться метра на два. Но тут щель попыталась захлопнуться. До конца ей это не удалось, помешал сверхпрочный корпус вездехода…
— У них тоже отлетела антенна гравитатора, — мрачно проговорил Вадим.
— Конструкторы недоработали. Впрочем, у серийных вездеходов гравитаторов не было вообще. Их уже здесь начали устанавливать. Кто же мог знать заранее, что попадется планета с бешеным гравиполем.
Постояли молча, потом геолог спросил:
— Что будем делать?
— Я спущусь, а ты подстрахуешь.
Сергей пристегнул карабин троса к поясу, уменьшил индивидуальным гравитатором свой вес до минимума и плавно спрыгнул вниз.
В броне вездехода зияло чернотой оплавленное отверстие — след посещения плавильщиков. Эти бестелесные твари каким-то непонятным образом могли размягчать любой сверхпрочный сплав до жидкого состояния. Делали это молниеносно и без всякого нагревания. Просто металл в точке контакта с плавильщиком вдруг становился жидким и под воздействием давления воздуха кабины с огромной силой выплевывался наружу, в безвоздушное пространство. В открывшуюся брешь облакообразные плавильщики бросались всей стаей… После их посещения в вездеходах, станциях, лишившихся почему-либо защитного поля, всюду, где только что были люди, находили пустые скафандры. Внутри скафандров лежала одежда исчезнувших космонавтов, порой еще хранившая тепло и запах тел. Исчезали и все металлические детали скафандров.
Сергей лишил себя веса полностью и, хватаясь за выступающие части вездехода, стал осторожно перебираться под его днище, чтобы осмотреть ходовую часть.
Обе гусеницы уцелели, но к левой невозможно было подобраться. Зато правую, хоть с огромным трудом, выполняя над пропастью расщелины немыслимые акробатические этюды, Сергей все же сумел демонтировать. Вспотевший и уставший механик-водитель обвязал страховочным тросом полотно гусеницы и мотор-колесо с ведущей звездочкой, прикрепил к ним запасной миниатюрный антигравитатор и легко подкинул всю связку вверх. Ставшие невесомыми, траки и мотор-колесо взлетели ввысь как воздушные шарики.
— Не зевай! — крикнул Сергей геологу.
Вадим подтащил связку к себе и вернул ей вес.
«Ну, вот, а ты боялся! Полдела сделано», — довольно подумал Сергей, перебираясь из-под брюха вездехода на его крышу. Отдав концы страховочного пояса, он двигался крайне осторожно — в любой момент гравиполе планеты могло выкинуть какую-нибудь штуку.
Взобравшись на купол вездехода, Сергей хотел уже оттолкнуться и всплыть на поверхность, как вдруг заметил нечто такое, от чего глаза полезли на лоб, а волосы встали дыбом.
Рваное, оплавленное отверстие в корпусе вездехода, проделанное плавильщиками и еще двадцать минут назад зиявшее жуткой чернотой, теперь поблескивало серебряной лужицей! Кто-то аккуратно залепил его металлопластом!
5Сергей не считал себя трусом, но сейчас необъяснимый и необузданный страх сковал мышцы и парализовал мозг. В опустевшей разом голове затравленно металась одинокая мысль: «В вездеходе кто-то есть! Кто-то чужой!»
— Ты чего застрял? — крикнул сверху геолог, склонившись над краем обрыва. — Вылезай быстрее. Скоро стемнеет.
— Тише, — хрипло прошептал Сергей. — Там кто-то есть.
— Где? — не сразу понял Вадим.
— Там, — почти беззвучно выдохнул механик-водитель, указывая на купол вездехода.
— Не говори глупостей. Все, что осталось от ребят, давно уже на базе. А что от нас обычно остается — сам знаешь: разобранный скафандр, комбез да нижнее белье.
— Там кто-то чужой, — упрямо повторил Сергей. — Я чувствую.
— С чего ты взял?
— Когда я спускался, в корпусе была дыра. Сейчас ее кто-то залатал изнутри.
— Тебе просто показалось.
— Нет.
— Тогда залазь внутрь и посмотри.
— Боюсь.
— Ну ты даешь! — почти прорычал Вадим. — Нашел время для шуток! Посторонись!
Геолог уменьшил свой вес и спрыгнул на купол вездехода.
— Вы меня удивляете, товарищ Наумов, — проговорил он не то иронически, не то презрительно и направился к тамбуру.
Сергей остановил его за рукав:
— Я не шучу. Там действительно кто-то есть!
Страх механика наконец передался и геологу. Он понял, что Сергей и в самом деле не шутит. Постояли, помолчали, не зная, что предпринять.
— Может, уйдем? — нерешительно предложил Вадим. — Доберемся до базы, сообщим своим…
Сергей отрицательно помотал головой.
— Так нельзя.
— А если внутри плавильщики?!
— Они делают, а не заделывают дыры.
— Как же быть? — с дрожью в голосе проговорил Вадим.
— Надо зайти в вездеход.
— Пойдем вдвоем.
— Нет, — не согласился Сергей. — Мы не поместимся в тамбуре.
— Давай откроем аварийный люк.
— Нет. Я почему-то уверен, что вездеход нельзя лишать герметизации. Ведь не зря же ОНИ заделали дыру!
Снова помолчали.
— Подстрахуй меня снаружи, — предложил Сергей хрипло. — Я пойду…
Преодолевая противную дрожь в теле, он взялся за ручку двери тамбура. Дверь открылась легко. Вспыхнула небольшая аварийная осветительная лампочка.
Сергей зашел в тамбур и медленно закрыл за собой внешнюю дверь. С легким шипением в тамбур пошел воздух. Нервы механика-водителя были напряжены. Дикий животный страх цепко держал за горло. Громко пульсировала в ушах кровь.