А на Восточной Равнине скоро следующие Игры. Этот ветер, такой же, как и у нас...
- Пашка, закрой окно. Ну!.. Опоздаем же! - Женька подошел совсем близко. - Пашка... Опять?
Я кивнул. А что говорить?! Женька и так понял.
Он осторожно подышал рядом;
- Ну пойдем! А то Марь Ванна будет сердиться, Пожалуйста...
- Пойдем, конечно.
И мы пошли. А как же иначе? Не опаздывать же на линейку!
Второй была физика.
Класс озабоченно шелестел страницами и гудел, хотя шла самостоятельная работа. Все знали, что веселый и добродушный физик смотрит на такие самостоятельные сквозь пальцы. А попробуй только ошибиться у доски!
- Лариска, дай списать!
Лариска списать не дала.
- У, колбаса, - Петька показал ей кулак. - Видела!
- Утюг! - Лариска демонстративно отвернулась.
Стремительно зашел Константиныч.
Класс лихорадочно захлопнул учебники.
- Ну что? Все списали?!
Раздались веселые выкрики и смех:
- Все!!
- Сегодня для вашего общего развития я расскажу о счетчике Гейгера. Кропачева, сотри с доски.
Лариска, отличница и ябеда, горделиво поплыла между парт.
- Счетчик Гейгера применяется для обнаружения радиации и измерения ее уровня. Кропачева, оставь зеркало в покое!
Лариска покраснела.
- Садись на место.
- Девица-красавица, - громким шепотом сказал Петька. На него заоглядывались.
"Девица" незаметно показала язык.
- Утюгов, - нестрашно прикрикнул физик.
- А чо я?! - возмутился Петька. - Это Семенов.
- Чего?
- Семенов! Иди-ка сюда...
- Ну, Утюг... - Женька нехотя поплелся к доске.
Однако Константиныч неожиданно попросил принести из лаборантской счетчик.
- Так... Теперь включи! Вот. Ребята, смотрите! Способ обнаружения радиации таков. В этой руке у меня капсула с солью урана. Подношу!
Черный круг динамика засвистел и защелкал.
- Скажите, много нас окружает радиоактивных предметов?
- Ни одного!
- Неправильно! - Константиныч подкрутил что-то на панели. - Внимание! Максимальная чувствительность! Слышите?!! Это фоновая радиация. Все вокруг нас немного радиоактивно. И парта, и даже люди...
Он поднес счетчик к Женьке и чуть не выронил его, потому что раздался страшный треск.
Женька отшатнулся, словно в него попали камнем.
- Ничего себе! - с уважением сказала девчонка за первой партой и убрала ладошки от ушей.
Женька медленно-медленно пятился к двери.
- Эй, Евгений, ты куда? - очнулся Константиныч. Но Женька уже бежал по темному коридору.
- Павел, ты знаешь, куда он побежал?
Да, конечно, я знал. И сказал:
- Пустите... Да пустите же!
Все расступились.
Да, я знал, где Женька. И поэтому, когда за мной сомкнулся плотный ребячий круг и захлопнулась дверь, я неторопливо поплелся к все время пустовавшей каморке физрука. Конечно, он там.
В каморке Женьки не оказалось. И я еще долго бесцельно бродил по тихим коридорам, пока не наткнулся на Виолетту, нашу классную. У этой женщины был крикливый деревянный голос. И если она начинала ругаться, то почему-то немного закладывало в ушах. Но Виолетта вдруг положила мне на плечо руку, даже нагнулась чуть-чуть:
- Выгнали?
Я помотал головой.
- У вас физика?
- Да.
- Женя на уроке?
Я промолчал. Ничего не знает? Ах да... Она же готовилась к педсовету.
А Виолетта продолжала:
- За ним родители приехали...
- Как?! - Я вскинул глаза и растерянно заморгал, даже слезы появились. Сегодня все в одну кучу: педсовет, линейка, этот чокнутый счетчик. Да еще Женькины родители. Откуда?!
Виолетта не поняла:
- Пав... Павел, Мы и твоих родителей найдем. - Она выпрямилась и пошла.
А я мысленно крикнул ей вслед: "Не может быть здесь у нас родителей, не может!" Почему, я не мог объяснить. Просто знал.
Какое все-таки странное имя: Павел. Когда хочешь сказать что-то ласковое, то Павлик - это слишком по-детски. Паша, Пашка... Нет. Это только для друзей. Павлин и Паштет не в счет. Остается только Павел. На все случаи жизни. Как сегодня.
Женька нашелся перед самым педсоветом. Вернее, он сам меня нашел.
- Пашка, - сказал кто-то сзади хрипловато и сумрачно.
- Женька! Ты где пропадал?
- Да так...
- Женька, - я тронул его разодранную в кровь руку: где он успел? - Твои родители...
- Да знаю я! Только не родители это.
- А кто?
- Хм... - Он пожал плечами. Помолчал. - Ты мной не брезгуешь? Я же радиоактивный!
- Дурак ты... исцарапанный! - сказал я. И продолжил неуверенно: - Это же сон, наверное...
- Сон?! И это? - Он рванул с плеча рубашку: спину и руки, как зебру, исполосовали длин - Не... - Я отвернулся. - У самого такие же.
- А откуда это, ты знаешь? Помнишь, в кассе на окне была металлическая шторка? Вот!!
- Ну...
- И это сон? - он достал из кармана бережно свернутую опаленную тряпицу.
- Это... Это же галстук! Чей?
- Твой. Его мне тетя Маша дала.
- И что тогда делать?
- Не знаю. Рассказать, наверное.
ПЕДСОВЕТ
Педсовет состоялся по расписанию. Делать было нечего, и мы все рассказали.
- Ну все же, откуда вы тогда?
- Не знаю...
- Я так и думала! - обрадовалась Виолетта. - А родители?
- Да что, я своих родителей не знаю! - возмутился Женька.
- Им лучше знать, ты их сын или нет.
Женька ссутулился - с такой не поспоришь!
- Подождите, - вмешалась Марь Ванна. - Тогда откуда взялась там эта самая... повышенная радиация?
Она посмотрела на Константиныча: "Так?"
- Мы уже рассказывали.
- Но вас нашли на стройке, в домике переносного компрессора. Рядом просто взорвались баки с бензином, - четко, дикторским голосом выговорил директор.
- Но от бензина таких ожогов не бывает! - слегка передразнил я.
- Тогда, - в наступившей тишине начала Тамарка, - это все по правде?! И что же делать?
Женька оглянулся на меня:
- Ничего. Мы все сами...
- Что - сами? - уточнил художник Виктор Павлович.
- Уйдем.
- Да куда-а?
- К себе, в Город.
- Чепуха! - Художник раздраженно заходил по учительской. - Детский бред! Даже если допустить, что это правда, то никакого города нет! Он уничтожен.
- Зачем вы так заботитесь о нас? Так?!
- Как?
- Вы лучше о себе, о своем мире...
- Что? - художник сел и приподнял очки.
К окну совсем близко подходили разлетавшиеся вверх и вверх зеленеющие ветви тополя. Где-то громко и по-весеннему нахально орал воробей. Таких всегда много было на аллеях Города.
Виолетта закрыла форточку.
- Что? Что вы сказали? - повторил Виктор Павлович.
- Я читал. Здесь, как и у нас, накоплено очень много оружия.
- Ой, Пашка, какой ты умный! - Лариска незаметно для всех наблюдала за педсоветом.
- Кропачева, немедленно закрой дверь! - прикрикнула Марь Ванна. - И с той стороны!