Впрочем, интуиция не помешала мне искренне радоваться приезду старых знакомцев. Еще в последний учебный день декады я получила от Улы записку с сообщением о том, что "конюх и мальчик" приехали, поэтому наутро я ехала в город… нет, домой… вот как оно теперь — я еду домой, у меня есть дом. Свой дом. Не только стены, но и люди, которых я уже люблю и которые, надеюсь, полюбят и меня. Словом, я ехала в предвкушении встречи. Как оно будет — когда я не девчонка четырнадцати лет, бесправное существо, с которым и разговаривать нельзя, а взрослая женщина и сама — хозяйка? Как это — увидеть Крела, который мне когда-то сделал чудесный подарок? Подарок я не уберегла — принесла в жертву богине справедливости и милосердия, но… жалеть об этом не могла, хотя деревянную резную птичку до сих пор вспоминала с детским восторгом и сожалением об утрате. А еще — как это — увидеть Мара, который был совсем мелочью, когда мы познакомились, а сейчас ему, должно быть, около двенадцати или чуть больше, и он уже не просто мальчишка, а подросток, с собственным мнением по каждому поводу?
Переживала я зря — встреча оказалась просто волшебной. Для дядьки Крела я оставалась все той же девчонкой, но смерть герцога стерла искусственную границу между нами, поэтому в первое же мгновение я угодила в крепкие объятия конюха и сама повисла у него на шее — все это под испуганно-потрясенным взором Улы. А потом на меня налетел вихрь:
— У-у-у! — Мар повис одновременно на мне и на дядьке. — Я так ра-а-ад! А еще! Еще! Смотри, что я умею!
Объятия распались. Мар вытянул пред собой руку, и на кончиках пальцев мальчишки затрепетали чуть заметные огоньки синеватого пламени.
— Ого! Ого-го! — отреагировала я.
— Да! — Мар смотрел на меня влюбленными глазами, какими дети обычно смотрят на своих кумиров. — Я видел тогда в храме, как ты делала… ну, когда волосы поджигала… Я верил, что у меня получится! И получилось!
— Да-а, малыш, тебе учиться надо, — я вздохнула, понимая, что поселить в доме маленького мага — это уже куда большая ответственность, чем если бы он был просто мальчишкой.
— И дядька Крел говорит — учиться. А у нас школы даже нет.
— А что ты уже умеешь? — я сразу взяла быка за рога.
— Читать, писать, — мальчишка начал загибать пальцы, — считать. Ну, еще складывать и вычитать могу.
— Еще ты умножать и делить уже умеешь, — вмешался Крел.
— Ну-у, — покраснел Мар, — не очень-то здорово. И если числа не слишком большие.
— Тогда у меня предложение: здесь есть школа недалеко, минут двадцать ходьбы, и директор будет нас сегодня ждать. Я договорилась с ним предварительно, но не знала, умеешь ли ты уже что-нибудь и в какой класс тебя определять.
— И в какой?
— Ну, по возрасту ты во второй годишься. По знаниям, как выяснилось, тоже.
Школа была рассчитана на четырехлетнее обучение и предназначена для небогатых горожан. Когда Мар продемонстрировал мне свои магические достижения, у меня мелькнула мысль, что надо было бы школу поприличнее выбрать, чтобы он мог получить достойную подготовку для поступления в ВМШ, но живо представила себе отношение к деревенскому мальчику со стороны деток состоятельных горожан и мелкого дворянства и решила, что не стоит. Лучше я с ним сама позанимаюсь, если он не утратит интерес к магии.
И да, в школу Мара приняли — и как раз во второй класс, как я и рассчитывала. Еще мне пришлось строго-настрого запретить ему заниматься магией без моего контроля. Пообещала мальчишке, что вечером покажу ему кое-какие упражнения, довела его до дома, а сама отправилась в гости к магистру Локаху.
Обед у магистра был, как обычно, великолепен — язык проглотишь, но поесть спокойно старик мне не дал — просто терпения не хватило.
— Ну, детка, я уже слышал о переменах в вашей жизни, а теперь и вижу — от храмового щита вам удалось избавиться, но ваша магия осталась при вас.
Я вздохнула, отодвигая тарелку:
— Да, магистр, с помощью Ритэниора мне удалось получить схему, которая позволяет снять защиту без потери магии.
— Ми-и-илая, — придвинулся ко мне магистр Локах, — вы же понимаете, что это научное открытие? С вас — статья в "Вестник магической науки". С подробностями и рисунком схемы.
Я опять вздохнула:
— М-м-магистр, тут есть сложность определенная. Дело в том, что ритуал я проводила не с мужем или с женихом, он бы такого просто не допустил, а с другим человеком, которого с помощью другого ритуала — запретного, из того самого закрытого хранилища, куда я получила доступ благодаря вашей рекомендации, — выдала за своего жениха. — о том, что тот самый "другой человек" был одурманен и использован в ритуале без его согласия, я даже упоминать не стала — стыдно было признаваться. — Вы же понимаете, магистр, что такие подробности могут стоить мне запрета на магическую деятельность и перекрытия каналов?
— А мы без подробностей! — не моргнув глазом, заявил магистр. — Кому они интересны? Важен сам факт: ритуал храмовой защиты обратим.
— Угу, — пробурчала я, — легально — только при условии согласия жениха.
— Такая ситуация тоже возможна! — горячо заверил меня Локах. — Не все же такие, как ваш… герцог. А статья нужна в любом случае — раз уж вам давали допуск в закрытое хранилище ради научной работы, то надо представить обществу результаты ваших трудов, тогда, если что, вам не станут задавать лишних вопросов.
— Хорошо, магистр, статью я напишу, но в соавторстве с Ритэниором-Арав. Без его подсказок я бы не справилась.
…Вечером мы обсуждали с Крелом приведение в порядок конюшни и кареты — конюх взялся стесать герб и украсить дверцу по-своему — это не возбранялось. Договорились, что лошадей купим позже, когда все будет готово. И еще он сам предложил исполнять еще и обязанности кучера, а это избавляло меня от необходимости искать еще одного работника.
Меня это, кстати, напрягало, потому что, вернувшись от магистра Локаха, я обнаружила десяток ожидающих меня женщин, претендующих на должность кухарки. Честно говоря, обсуждая это с управляющим, я полагала, что их будет не больше двух-трех, а тут пришлось побеседовать со всеми. Правда, большую часть я отсеяла после первых фраз. Не самих фраз, конечно, а тех мыслей, что за ними стояли. Этика — этикой, но брать в дом людей, которые меня всерьез не воспринимают, я не желала. В итоге осталась одна милая женщина средних лет, которая обещала приступить к работе уже завтра, чтобы порадовать моих домочадцев вкусным обедом. Звали ее Олева.
Мне же довелось попробовать ее стряпню только через день, после дежурства в лечебнице и беготни по магазинам в компании болтливого Мара. Ему нужна была новая одежда, тетради и прочие принадлежности для школы. Крел поначалу пытался возражать, хотел взять на себя эти расходы — все-таки жалование я ему положила вполне приличное, мальчишку, мол, сам мог бы содержать, но я не позволила — что годится для деревни, в городе может оказаться нелепым и недостаточным. Тем более, к Мару я относилась… ну, как к младшему брату. И мне нравилось, что я сама могу собрать его в школу.