— С его массой и антропометрическими данными любая особь из вида кашпиков сможет сгенерировать плазменный сгусток, с помощью которого поднимет вверх не только человека, но и парочку «жрунов». Внешность его — это явные последствия какой-то ветви эволюции и мутации. Или холод, или внешнее воздействие на геном. Пока ничего не знаем. Но то что он из кашпиков и обладает телекинетическими способностями это факт. Интерес в другом: почему сами кашпики избавляются от таких котят именно таким способом, закидывая их в эту аномалию. Вблизи сферы, экспедиция не зафиксировала никаких всплесков энергии, радиации, на «физике» ребят она никак не отразилась: ни давления, ни температуры.
— Мне показалось, он добряк, — произнес парень.
— Ну, знаешь, вопрос спорный, — заметил ученый, надув щеки и округлив глаза. — Если в тебе заиграла сентиментальность, дело твое, но могу привести несколько тезисов, доказывающих обратное…Он, априори, не может быть «добряком» и выбирать светлую сторону — он в первую очередь порождение квадрата и во вторую отдельный вид фауны. Квадрат не создает гармонию, мир и спокойствие — это ад. Это измерение кровавое, прожорливое и беспощадное. Он уже себя показывал с отрицательной стороны, раскрывая все черные качества характера. Попробуй не дай ему два раза в день его любимый арахис в шоколаде. Начнется такая истерика! Всё что сможет поднять в воздух, поднимет и направит в тебя. Он, самовлюбленный, эгоистичный засранец.
— Весь день он спит? У него вообще циркадные ритмы какие-то есть? Да, и я не могу понять это он, или она?
— Первичных половых признаков нет. Вообще «ничего» нет, — усмехнулся Гофринов. — Но это самец. В их популяции есть самки и они отличаются от самцов и строением скелета и ментальной силой. Самки намного мощнее. Циркадных ритмов нет, делает что вздумается и когда. Бездельник с манией величия. Может днем спать, может ночью. Любит мультфильмы, арахис и собирать пазлы.
— Капец, ребенок! — улыбнулся парень. — Почему арахис?
Гофринов нахмурился и тяжело вздохнув, всмотрелся в лежащий на тумбочке пустой пакет из под арахиса. Перевел взгляд на сталкера.
— Точно не знаю…поэтому говорить не буду. А мои догадки пусть останутся моими.
Артём понял, что профессор не хочет, или не может сказать больше. Понятно было то, что Гофринова что-то тревожит.
— А все эти физиологические дела? — улыбнулся орион. — Он ведь жрет как слон. В туалет ходит, или всё еще на горшок?
— Он вообще «не ходит» ни в туалет, ни на горшок, — махнул рукой ученый. — Так же как и у кашпиков, физиологией не предусмотрено толстой кишки с «выходом». Рентген показал что у него всё заканчивается желудком. Пища в нем рассасывается на все необходимые нутриенты и переходит в энергию, которой ему хватает на то чтобы поднять в воздух пять килограмм. Кашпики питаются животным белком, очень любят свежую кровь. В принципе, все то же самое, организм всё всасывает без остатка. Непонятно, почему ему хватает состава арахиса. Почему нет тяги к животному белку. У них нет половых органов, но мы знаем, что эти телекинетики различаются по половому диморфизму. У людей это вторичные половые признаки. Кашпики, мало изучены. И не только они. А всё потому, что как и любой вид флоры и фауны, если он под наблюдением исследователей или начинает окисляться и исчезать, или выдает аномальный хаос. Очень все похоже на «Корпускулярно-волновой дуализм», или тот же «эффект наблюдателя». Мы все свои наработки и исследования можем потерять в один…аномальный миг. Всё встанет вверх дном.
— Как же они размножаются? — понимая, что на лице не место для улыбки, спросил орион.
— Как и все мутанты, — развел в сторону руки, показывая незнание Гофринов. — Чёрт их знает. Ты вообще чем думаешь заниматься? Снова в артель?
— Хм, — недовольно дернулся Артём. — А куда в «Щит» что ли? Там вообще тотальную чистку надо провести. Предатели, торгаши, наркоманы и мрази засели в рядах доблестного «Щита». Идут они на хер!
— Да, — согласился ученый, — там что-то вроде этого и началось. После того, как документы по Вернеру подняли и в полной мере узнали что у них под носом творилось такая молотилка заработала, мама не горюй, папа не чешись!
Гофринов поскреб затылок, по нему было видно, что он подбирает слова и собирается с мыслями. Артём приготовился к каким-то наставлениям.
— Артём, — начал Гофринов, смотря ему в глаза, — ты парень целеустремленный, проник в этот ад преследуя «великую цель». Жил этим на протяжении нескольких месяцев. Тебе сейчас, что-то аналогичное необходимо. Ты только не обижайся, спиши это на мой возраст, маразм, беспардонность, но пожалуйста, выслушай. Я за тебя переживаю, потому что знаю что ты стоишь на краю срыва и шизофрении. Ты можешь потерять свою личность, своё «Я». В какой-то миг, ты просто поверишь в какой-нибудь навязчивый паранойяльный бред…Тогда тебе уже никто не поможет. Твоя прошлая «сверхценная идея», великая цель вернуть родных, держала твою измученную психику над бездной шизофрении. Только в силу своего характера и воли, понимания кто ты и где ты, у тебя получилось сохранить свой психологический фундамент. Но это очень шаткая база. Учитывай ещё свой шизоидный тип, самодостаточность, нелюдимость. Я тебе желаю добра, но может быть надлом после которого ты себя не найдешь. Я таких ребят в жизни встречал. В своей сфере, научной, многие возгорались идеями, от которых потом ушли в такое зазеркалье из которого легче было Алису вернуть, но не их. Тебе, «орион», надо держать темп. Двигаться к новой цели, преодолевать трудности, лишения. Достигнуть, забыть и искать новую! Значимую, трудную и ценную. Любой психолог изучив тебя, скажет тоже самое. Ты на краю. Держать в кулаке волю и разум, никогда не раскисать. Никаких соплей, только вперед!
— Хороший спич, — смотря на свою впалую грудь, ища на ней два бугра мышц, которых он не чувствовал, проговорил Артём. — Я сам об этом думал много раз. Понимал всё. Ещё до «квадрата» я столкнулся с паронормальным. Боялся рассказать об этом девченке, знакомым, тетке. Со всеми разорвал. Жил одним желанием попасть сюда и найти Профессора. Превратился в убийцу хладнокровного…Слуцкий меня предупреждал, если «гасить» людей понравиться, пусть и врагов, сразу себе пулю пусти в голову. В маньяка превратишься и не поймёшь ничего…просто будешь идти за утолением жажды.
— Держи себя в руках, — отрезал Гофринов. — Никогда не выпускай цель, держись светлой стороны. Всегда.
— Всё замяли тему, хорош, — махнул рукой сталкер. — Физра по распорядку.
— О, это правильно!
Больше к этим, темам Гофринов не возвращался. Накипело, выложил всё и забыл. Артём ещё больше его начал уважать.
Оставшиеся дни до так называемой выписки, сталкер сократил на неделю. Выполняя все указы хмурого бурята и Гофринова, он восстановился за короткий срок. Требовалось ещё отшлифовать всё турником и отжиманиями и все. Но этим он решил заняться позже. Как можно скорее, орион хотел покинуть владения Мизерова и увидеть своих.
Пушистый любитель арахиса явно проникся к парню симпатией, постоянно балдея у него в палате и пряча пустые пакеты в тумбочку. Зверек приходил под вечер. Если Артёма не было, он с надутым видом уходил бродить дальше по «своим» владениям. Кто такой Мизеров? Чаще всего пушистый кашпик, чтобы уж точно застать Артёма в палате наведывался к нему после полуночи. В этот час орион ещё не спал. Он или перечитывал журналы, или делал «спартанский комплекс». Пушистый, якобы не обращая на него внимания, всегда взбирался на кровать и садился на край начиная болтать по воздуху своими пушистыми ножками и уплетать арахис.
В тот день, когда сталкер готовился к убытию, Пушистый не отходил от него ни на шаг.
Майор с Броговым позаботились о том, чтобы он ушёл из «Белых катакомб» в полной экипировке и без долгов. Гардероб вернул всю сумму, прислав курьера.
Попрощавшись с Гофриновым, хмурым, но как оказалось мировым братом-бурятом и всем персоналом, сталкер направился к выходу. Уже у самой двери его догнал опомнившийся Гофринов, следом подоспел бурят.