А вот обуви и шляп не нашлось вообще никаких.
— Одну минуту, мистер Вайт… — Ромео умчался из пещеры и вернувшись через минуту вручил мне шляпу и сапоги покойного разбойного гомосека. — Прошу, вам они должны подойти, правда… — он сморщил нос.
Шляпа из тонкого чёрного фетра с проклёпанным серебряными бляшками ремешком вокруг тульи смахивала на стандартный стетсон, а вот сапоги из буйволиной кожи, с высоким голенищем, узким носком и слегка скошенным каблуком, даже приблизительно не напоминали ковбойские сапоги, которыми щеголяли персонажи в вестернах.
Впрочем, оба предмета оказались практически новыми, пришлись мне в пору, однако от них ощутимо пованивало. Особенно от сапог.
Я повертел головой и остановил взгляд на ящике с бутылками. Во время обыска мы нашли несколько коробок с виски — видимо трофеи бандитов с ещё какого-нибудь торговца.
— Что тут у нас? Бурбон «Old Grand-Dad»? Пойдёт… — поглядел на свет на содержимое, сковырнул пробку, после чего взял и вылил его в сапоги.
— Отличное решение, мистер Вайт! — немедля восхитился Ромео.
Я кивнул и взялся за вторую бутылку, осторожно понюхал, затем решительно опрокинул её в себя.
И чуть не задохнулся — вискарь оказался просто убойной крепости — как бы градусов не шестьдесят, а то и семьдесят. Вдобавок… для такого тонкого ценителя благородных напитков как я, его вкус был… как бы это помягче сказать… слегка грубоват. Впрочем, всё-таки не лишенным некой привлекательности и напоминал собой бурячиху бабы Вали, чью корову Цыцьку, я пользовал на практике в совхозе.
— Уф-ф-ф, крепкая зараза… — с трудом втянул в себя воздух, помотал головой и сунул бутыль дворецкому.
— Мистер Вайт? — Ромео в очередной раз вытаращил на меня глаза. — Вы хотите, чтобы я выпил с вами?
— Почему бы нет, — я безразлично пожал плечами. — Вы, прежде всего человек, а потом уже черножопый… — сразу же осёкся и трудом выдавил из себя. — Уж, простите за резкость, мистер Роббинс…
— Я привык, мистер Вайт, — негр неожиданно радостно осклабился. — Собственно, так и есть, моя задница окрашена в радикально тёмный цвет.
После чего храбро приложился к горлышку. Но слегка не рассчитал свои силы.
Дабы привести его в чувство пришлось лупить кулаком по спине.
— Благодарю мистер Вайт… — засипел дворецкий. — Матерь божья — это соляная кислота, а не бурбон. Уф… Мне кажется, что вам стоит обмыться, прежде чем одеваться, рядом есть ручей. Я могу вам помочь…
— Пшёл вон… — я взял его за воротник и подтолкнул к выходу. — И это… особенно не обольщайся тем, что со мной выпил. Держись подальше, понадобишься — позову. Не из-за того, что ты ниггер. Просто… просто, я не люблю людей. Понял?
— Я вас понимаю, мистер Вайт… — Ромео подхватил плетёный из соломки чемодан и оружие своей хозяйки, после чего бегом вымелся из пещеры.
— Вот и ладненько… — я кивнул сам себе и принялся потрошить личные вещи дохлого гомосека.
Денег толком не нашёл, кроме жмени мелочи и золотой пятидолларовой монеты, а вот драгоценных безделушек целую кучу. Серебряная массивная пряжка для револьверного ремня, бляхи для галстука и шляпы, запонки, серебряные шпоры, а также покрытые тонкой гравировкой карманные часы из черненого серебра, на толстой цепочке…
— Girard-Perregaux? Швейцария? Да ну… — я поднёс часы к уху. — Идут. Да ещё с репетиром и турбийоном? Ну что же, теперь я с часами.
Но самой важной находкой стал большой кисет с ароматным табаком и парочка новеньких, едва раскуренных трубок из пенки и вишнёвого корня.
У меня даже руки задрожали, а рот наполнился слюной, когда внезапно понял, что сегодня ещё не курил.
— Так, пора на свежий воздух… — напялил шляпу, живо сграбастал сокровище и направился на выход.
Труп бандита на полянке перед пещерой уже исчез, от него осталась только большое пятно засохшей крови и лужица блевотины рядом — видимо следы эмоциональных проявлений потомственного дворецкого.
А мисс Меллори вовсю хлопотала возле костерка, на котором исходил ароматным запахом новый котёл.
Она уже переоделась и привела себя в порядок: длинная юбка, блуза, короткий жакетик и капор и шнурованные ботиночки на низком каблучке — было очень хорошо заметно, что она не из бедной семьи — фасон одежды и качественные ткани прямо намекали на это. А вот сноровка, с которой она управлялась с готовкой, сильно удивила — создалось такое впечатление, что она этим всю жизнь занималась.
Заметив меня, девушка бросила месить тесто на плоском камне, кокетливым движением поправила выбившуюся из-под капора прядь волос и присела в быстром книксене. После чего притащила уголёк в поварешке.
Я в очередной раз обалдел от произошедшей с ней перемены — Пруденс превратилась в очень миловидную девицу. Ротастенькая, скуластенькая и носастенькая, с огромными раскосыми глазами, она не была красавицей — но выглядела очень и очень обаятельно. И чем-то напоминала Галадр… Гладур… короче, ту самую королеву-эльфийку из «Властелина колец». А точнее, актрису Кейт Бланшетт, которая её сыграла.
Впрочем, я давно разучился поддаваться женскому обаянию и в ответ только прикоснулся пальцами к шляпе. Угу… женщин я сторонюсь ещё больше, чем остальных представителей человеческого рода. Нет, с ориентацией у меня всё в порядке, просто… имел несколько возможностей убедиться, что скрывается под обаятельными мордашками. Так что только падшие дамы — они проще и конкретней, что ли.
Отделавшись от девицы, я обстоятельно и неспешно раскурил трубку. Табачок оказался резковатым, но всё равно вполне употребимым.
Но, не успев затянутья пару раз, как…
— Ой, коти-и-ик… — радостно пролепетала девушка, выронив поварёшку в котел.
— Мисс Пруденс, это может быть рысь!!! — заполошно заорал Ромео и принялся рвать ремень лупары с плеча.
— Башку отстрелю! — быстро пообещал я дворецкому. — Это мой кот!
Мусичка презрительно покосился на чернокожего, и «модельной» походкой, словно иноходец, нагло задрав хвост, проследовал ко мне, после чего изящным, но слегка тяжеловесным прыжком запрыгнул на колени и мигом скрутился в огромный и пушистый, урчащий как трактор комок.
На ухе Мусички алела свежая царапина, из пасти торчали перья, в шерсть набился мусор, но выглядел он полностью довольным собой и даже слегка похудел. Не знаток кошачьих душ, но мне даже показалось, что шерстяной гулёна абсолютно счастлив.
— Где ты шлялся, скотинушка? — я ласково потрепал котяру по холке и принялся выбирать у него из шерсти репья. — Нравится тебе здесь, да? Туда куда надо попал? Слушай, братан, вот только погоняло мне твоё, того, не очень. Мусичка на Диком Западе? Фу… Давай будешь Бароном? Или Кайзером…
— Мистер Вайт!
Я поднял глаза и обнаружил перед собой Пруденс.
— Мистер Вайт!.. — взволнованно прошептала она, прижимая ладошки к щекам. — Мистер Вайт, позвольте потискать вашего котика. Пожа-а-алуйста!!! Я очень люблю котиков!!!
И даже подпрыгивала от нетерпения.
И не дождавшись ответа, сграбастала Мусика в охапку.
Я оцепенел — сибиряк отличался весьма вздорным нравом и острейшими клыками с когтями. Он и меня драл безбожно на осмотрах, пока не привык. Учитывая его размеры и вес, все могло закончиться очень печально, но…
Но нет, шерстяная скотинушка безропотно позволила себя уволочь. А потом, вдобавок, он ещё принялся послушно прыгать за спешно сооруженной веревочкой с бантиком.
Пру напрочь забыла о готовке, и лепёшки доделывал уже дворецкий.
— Лошары… — презрительно прокомментировал я и опять взялся за трубку. А когда докурил пошёл к лошадям.
Быстро и тщательно осмотрел их и пришёл к выводу, что они совершенно здоровы, хотя усиленное питание коникам не повредит. И даже породу определил — пейнтхорс — то есть, так называемая, пятимильная лошадь. Конечно, они были далеки от современных стандартов этой породы, но в том, что это пятимильники, я остался уверен. Ветеринар я или где? Это в последнее время я обихаживал богатеньких клиентов с их кошечками и собачками, а в начале своей карьеры брался за любую работу и вёл сразу несколько конных клубов.