И еще старик помнил это лицо. Оно часто являлось ему в снах, а точнее — в кошмарах, пронизанным стыдом и сожалением. Хорошо бы забыть это лицо навсегда, а вместе с ним горечь прошлых поражений, и бессмысленность бесплотных надежд.
Словно сквозь тягучую патоку до Лонхата донёсся голос герольда, называющего имя и титул властителя Недоре, а затем — имя самого посла. Будто в полусне хольдинг медленно поклонился, скорее под давлением обстоятельств, нежели из желания выказать своё почтение Хальварду Эйлерту Эйнару. Герцог ответил вежливым приветствием, ни жестом, ни словом не показывая своего волнения.
А затем взгляд Лонхата скользнул чуть в сторону — и в мир снова ворвались звуки, цвета и голоса. В грудь ударило горячей волной, сердце забилось часто-часто: за левым плечом правителя стояла Йорунн.
Минувшие годы не изменили ее облик до неузнаваемости, однако придали чертам строгости, стерли выразительность эмоций. Лицо ее, словно маска, застыло в ничего не значащем выражении, лишь глаза остались прежними, живыми, и выдавали огромную бурю чувств.
Лонхат помнил ее совсем другой: измазанной в саже, растрепанной, в разодранной одежде, но полную жизни, чувств, стремлений. Теперь же перед ним замерло прекрасное изваяние, затянутое в темно-зелёный бархат, укрытое таким же чёрным плащом, как и у правителя Недоре. Гордое, наполненное внутренней силой, но словно отгороженное невидимой стеной и абсолютно недосягаемое. Расстояние между хольдингом и Йорунн внезапно оказалось равно не нескольким шагам, а пропасти, длиною в жизнь.
Официальное представление гостей и хозяев друг другу продолжалось. Вот склонился в поклоне высокий, темноволосый и зеленоглазый воин, стоящий справа от трона герцога. Левая рука его покоилась на эфесе длинного клинка в украшенных серебром ножнах, правую он прижал к груди напротив сердца. Краем сознания Лонхат уловил имя — Ульф Ньорд, военачальник и первый рыцарь Недоре, Миаты и Зелёных островов.
Затем представили прекрасную леди с роскошными вьющимися темными волосами и такими же зелёными глазами, как у Ульфа, — леди Виала. Кажется называли ещё имена, но Лонхат не слушал, просто не мог заставить себя услышать. Когда герольд закончил свою речь, в зале воцарилась тишина. Все внимание было обращено к правителю.
— Я счастлив принимать в своих владениях гостей из столь удаленных мест, — голос его, негромкий и звучный, наполнил весь зал, пробираясь до самых дальних уголков. Лонхат вздрогнул и застыл, не сводя взгляда с Хальварда. — К нам так редко попадают путешественники из Великой Степи, что мы мало знаем о ваших традициях, а подчас вообще забываем о существовании народов, живущих за горами на востоке. Прошу простить, если наши обычаи покажутся вам непривычными. Хочу заверить вас, что для меня будет огромной честью познакомиться с вами ближе и получить возможность лучше понять друг друга. Оставайтесь гостями в Кинна-Тиате. Сейчас вы устали, за вашими плечами лежит долгий путь. Понимаю, что проделали вы его не из праздного любопытства, однако всякое дело, особенно если оно важное, требует спокойствия и взвешенности, — в его тоне прозвучало едва уловимое предупреждение: не здесь и не сейчас. — Отдохните с дороги, мы сможем поговорить позже и так долго, как в том будет необходимость.
Лонхат невероятным усилием воли заставил себя заговорить, ибо молчание было бы оскорбительным и неуместным. Голос его был чуть хриплым, но абсолютно равнодушным.
— Благодарю за радушный прием, милорд. Не стану скрывать, мы и вправду утомлены и нуждаемся в передышке. Однако дела, которые привели нас в вашу столицу не терпят, и я прошу вас о возможности изложить все в ближайшее время.
— Сегодня вечером в вашу честь будет устроен праздник, разделите его с нами. А пока отдыхайте, мои люди позаботятся о вас, — Хальвард встал. — Что касается дел — вернемся к ним завтра.
Лонхату показалось, что в последнюю фразу герцог вложил нечто большее, чем простую любезность. Старик склонился в поклоне, а вместе с ним все хольдинги и остальные люди в зале. Правитель спустился с возвышения и покинул зал, вслед за ним так же вышла и его свита, включая Йорунн. Ни слова, ни жеста, ни единого лишнего взгляда не позволила она себе, и когда за Хальвардом закрылись двери, Лонхату оставалось лишь догадываться, не была ли она видением, болезненным призраком прошлого.
***
Вечер наполнил Кинна-Тиате огнями и музыкой. В дрожащем свете факелов танцевали тени, столы поражали роскошью блюд и напитков, а собравшиеся гости — необычностью. Лонхата подхватило человеческим водоворотом. Он вел какие-то разговоры с людьми, которых впервые увидел лишь пару минут назад. Его расспрашивали о новостях на востоке, он даже, кажется, что-то отвечал. Но в этом множестве голосов, лиц, людей, имен, названий, звуков и света старику стало невыносимо одиноко. По-настоящему важным было лишь одно: встреча с Йорунн. Хольдинг ждал этого момента, но и боялся его одновременно.
Лонхат уже успел заметить, с каким уважением упоминают ее имя жители Недоре. Для кого-то она была добрым другом, для иных — влиятельным покровителем. О делах прошлых не говорили, чтобы не портить легкое и радостное настроение вечера, но избежать упоминаний о потрясениях, прокатившихся два года назад по Кинна-Тиате, не удалось.
— Какое привычное имя, — отметил Амайяк, один из хольдингов. — В землях Великой Степи так часто называют девочек.
К счастью, замечание это осталось без ответа. Собеседники, увлеченные обсуждением разницы традиций империи и степи, просто не придали ему значения. Лонхат мысленно похвалил себя за осторожность: среди его спутников не было никого, кто лично знал бы Йорунн. Конечно, правда вскроется в ближайшее время, но один-два дня на то, чтобы разобраться в произошедшем, у него оставались. А дальше будет так, как решит он, остальные не посмеют ему перечить.
Герцог и его подопечная пока не спустились в общую залу, лишь Ульф Ньорд передал Лонхату искренние извинения Хальварда и просьбу начинать празднование без него. Пользуясь возникшей заминкой, хольдинг попросил рассказать о Недоре и его правителе. Черный Волк улыбнулся и уточнил:
— Я могу поведать вам очень много всего, на это не хватит ни этого вечера, ни даже трех десятков. Что именно вас интересует?
— Что за человек герцог Хальвард? Как давно вы знакомы?
— Многие годы, не считал сколько. Для меня это целая жизнь, а о том, что было до нее, я не очень люблю вспоминать.
— Я слышал разное о вашем лорде, некоторые истории звучат странно, почти невероятно и…, - он позволил себе оставить фразу незаконченной.
— Устрашающе? — Ульф истолковал паузу совершенно верно.
— Не всегда, — честно ответил Лонхат. — Но имя правителя сумеречных земель часто вызывает трепет.
— Наверное, отчасти эти рассказы правдивы. Правитель прошел долгий путь прежде, чем стать тем, кем является сейчас. То же можно сказать и обо мне, с тем исключением, что моя жизнь много короче жизни герцога Недоре.
— Лорд Хальвард и вправду маг?
— Верно, — Ульф казался расслабленным и спокойным. — Если во всей Золотой Империи искать одаренного Стихиями, то начинать следует как раз с нашего правителя. Ему подчиняются Огонь и Тьма, но мне отчего-то кажется, что вы должны знать об этом не хуже меня.
— Возможно и должен… Но магии нет в степи, она для нас непривычна. Иногда поверить глазам сложнее, чем доводам разума. То, чему я был свидетелем, выглядело слишком непонятно, да и зрение с возрастом может обманывать, — он помолчал, а затем слегка поменял тему. — Расскажите мне о характере своего правителя. Нам предстоит долгая и непростая беседа, от которой многое зависит. Я хотел бы знать, каким видит господина его первый воин.
— Что ж, — Ульф стал серьезен, — пожалуй на этот вопрос я могу ответить. За свой век я встречал разных людей, наделенных властью и выдающимися способностями. Но среди них было мало тех, за кого я бы отдал жизнь ни капли не сожалея. Лорд Хальвард умен, честен, дальновиден, он с легкостью читает в сердцах людей. Иногда причины его поступков не ясны, но время доказывает его правоту. Хотите совет? Чтобы понять герцога, будьте честны с ним и с самим собой.