— Некрасиво заставлять девушку ждать.
— С чего ты взяла, что это девушка? Может, это мужик звонит.
— Ты поставил такую сопливую песенку на номер какого-то мужика? — я проворно заскребла ложкой по стенкам баночки.
— У меня одна и та же мелодия на все звонки.
— Какой кошмар! — фыркнула я и быстро загрузила в Дашку очередную порцию пюре. — Давай, котик, мы почти у цели!
— Мы все! — заорал Глеб как ненормальный и так стукнул баночкой об столик, что она чуть не разбилась.
У меня даже бровь задергалась.
— Не может такого быть.
— Может! — Глеб выглядел весьма довольным собой.
Я подошла к нему и заглянула под стол, потом проверила Сашин слюнявчик. Везде было чисто. Нет! Ни за что не поверю, что этот пингвин мог меня опередить. Я пристально уставилась ему в глаза, и он почти смутился. Айфон перестал вопить, и в кухне воцарилась угрожающая тишина.
— Умей проигрывать, — пробормотал Глеб и почесал нос.
— Ага! — воскликнула я. — Ты врешь.
— Почему это?
— Я смотрела как-то одну передачу, и там сказали, что человек чешет нос, когда обманывает.
— Бред! — выдохнул Глеб. — Ничего я не вру. А нос люди чешут, когда он чешется.
— Выворачивай карманы!
— Чего? Может, мне еще и раздеться?
— Выворачивай! — рявкнула я и резко сдернула с его колен скомканное полотенце. В тот же миг из тряпочного комка во все стороны полетела бурая масса. Шлеп-шлеп! Большая часть ее приземлилась на джинсы Глеба, однако и моим леггинсам прилично досталось.
— Врун! — возмутилась я. — Мошенник!
— Кто бы говорил! — ухмыльнулся брат подруги. — Думаешь, я не видел, как ты сама ела кашу?
— Ничего я не ела.
— Только так хомячила, объедала ребенка.
— А ты уделал всю кухню.
— Я всего лишь вытирал полотенцем руки.
— Всего лишь? Да у тебя на штанах сейчас полстакана еды. А бедная Саша голодная, как собака.
— Как кто?
— Да что ты мне зубы-то заговариваешь? — возмутилась я. — Надо, кстати, тебя сфотографировать в таком виде. Да-да! Давненько я не выкладывала новых фото в «Контакте».
8
Я рефлекторно хлопнула себя по бедрам. Ой! А где, кстати, мой телефон? Немного подумав, вспомнила, что оставила его в гостиной. Побежала туда. И обнаружила сразу четыре новых сообщения и три пропущенных вызова. И все от Антона. Кошмар!
— Почему ты не сказал, что мне звонили? — спросила я, возвращаясь на кухню.
Глеб пожал плечами. Он безуспешно пытался отчистить джинсы от микса каши и пюре.
Немного волнуясь, я проворно накатала для Антона успокаивающее сообщение, а потом стала вытирать пол бумажными полотенцами.
— Мне кажется, девчонок не мешает умыть, — пробормотал Глеб, отчаявшись спасти джинсы.
— Вот и займись, — хмыкнула я.
— А давай соревнование?
— Что, опять?
— Проверим, кто быстрее уберет за собой и приведет в порядок свою подопечную.
— Так и скажи, что просто захотел перевалить на меня половину работы.
Он вдруг стал невероятно серьезным:
— Ставлю тысячу рублей на то, что ты проиграешь.
Мне захотелось запустить в него размокшим полотенцем. Я поднялась на ноги и сложила руки на груди:
— Я выиграю!
Глеб снисходительно улыбнулся:
— Нет, я выиграю.
Его наглая физиономия подняла со дна моей души самые низменные мысли. Я покачала головой:
— Поклянись, что на этот раз все будет честно, без мухлежа!
Он положил руку на грудь:
— Клянусь!
— Идет! — улыбнулась я. — Только мне надо сначала в ванную заскочить.
— Хорошо, я подожду.
Я юркнула в ванную и, с трудом сдерживая хихиканье, перекрыла в квартире воду, потом достала из ящика пачку влажных салфеток и затолкала их в карман на животе. Что же! Посмотрим, кто кого.
В кухню я вернулась преисполненная надежд на легкую и быструю победу.
— На счет три, — сказал Глеб, вооружаясь рулоном бумажных полотенец.
Я оценила его предусмотрительность и сгребла со стола пачку салфеток, после чего скомандовала:
— Три!
Мы ринулись к девчонкам, пихаясь и подставляя друг другу подножки.
— Мы же договаривались без мухлежа! — завопила я, таки прорываясь к детскому столику.
— А где ты видишь мухлеж? — Глеб, даже не присаживаясь, стал елозить полотенцем по счастливому личику Саши.
Я сорвала с Дашки слюнявчик и ловко протерла ее щечки бумажными салфетками, после чего достала влажные.
Глеб посмотрел на меня с завистью:
— А ты подготовилась!
— Эта пачка у меня всегда с собой, — пробормотала я, ни на секунду не отвлекаясь от «клининга». — С детьми, знаешь ли, влажные салфетки — незаменимая вещь.
— Не думай, что победа теперь у тебя в кармане, — буркнул он, проворно закидывая банку в мусор, а тарелку в мойку. — Я, между прочим, мастер импровизации.
— Это тебе девчонки из клуба сказали?
— И они тоже.
Он скомкал несколько бумажных полотенец и поспешил к крану:
— Сейчас, Сашок! Секунда — и ты будешь как новенькая.
Кран издал странный звук, напоминающий отрыжку.
— Блин! — Глеб даже немного оцепенел. — Воду отключили.
— Какая жалость! — ехидно посочувствовала я. — Наверное, авария на водоводе.
— Ах ты, маленькая свинка! — возмутился он, догадавшись о моей причастности к этой аварии. — Значит, дай мне несколько салфеток.
— Вот еще! — фыркнула я, покончив с «полировкой» Дашиного личика и переходя к гигиене крохотных ручек. — Выкручивайся без них!
— Ну уж нет! — рявкнул он и, рванувшись вперед, попытался салфетки у меня выхватить.
— Да ты совсем обалдел? — я подскочила на ноги и отбежала метра на два. — Играй честно. Не подготовился — сам виноват.
Он прыгнул на меня, но я увернулась и выбежала в коридор. Впрочем, там Глеб почти сразу меня настиг и оттеснил к стене. Я торопливо спрятала салфетки за спину:
— Не дам! Даже не надейся.
— Дашь, — проскрипел он, почти вжимая меня в стену. — Дашь как миленькая.
И в этот момент из прихожей раздался знакомый голос:
— Что, черт возьми, здесь происходит?
Это был Антон. Он смотрел на нас такими глазами, будто застукал за чем-то нехорошим.
— Дорогой, я думаю, это совсем не то, чем кажется, — из-за плеча мужа выглянула совершенно красная Алина.
Глеб отшатнулся от меня и уставился на родственников с легкой тревогой:
— А чем это кажется?
— Где мои дети? — вместо ответа спросил Антон.
— В кухне, — пробормотала я, почему-то смущаясь. — Мы только закончили их кормить.
Алина скинула пиджак и поспешила к двойняшкам.
— Руки не забудь помыть, — напомнил Антон. — В этих твоих кинотеатрах знаешь сколько бактерий?
Я побежала в ванную, чтобы открыть воду. Глеб ринулся туда же вслед за мной:
— Ага! Значит, это все твоих рук дело.
— Это не имеет значения! — огрызнулась я. — Гони тысячу, лузер!
Меня все еще переполняла странная злость на этого пингвина. Я быстро открутила нужные вентили, после чего уставилась на Глеба с видом королевы:
— Умей проигрывать достойно!
Он сложил руки на груди:
— Интересно, и на что ты потратишь свой выигрыш? Дай угадаю. На ящик влажных салфеток?
В дверь ванной решительно забарабанили. Я поспешно распахнула дверь. На пороге стояла Алина:
— Ребят, у вас все нормально?
— У нас все отлично, — я улыбнулась так широко, что чуть скулы не свело. — А у вас как дела? Чего так рано вернулись?
Подруга развела руками:
— Ты не отвечала на звонки Антона, и он распсиховался.
— Извини, — кажется, я стала красной, как мак.
— Ничего, — грустно улыбнулась Алина. — Сказать по правде, мне и самой было не до фильма. Все мысли только вокруг девчонок и крутились.
Повисла небольшая пауза.
— Что же, — вздохнула я, вспомнив о приличиях. — Раз вы уже вернулись, я пойду домой.