- Да, - голос Рафики прервал мои мысли, приведя меня в чувства. - Многое я конечно слышал про теорию сотворения мира. Но теорию ее хлебобулочного происхождения, это что-то явно новое. К тому же, кто ее мне рассказывает. Мелкая кучка гов…
- Я что это все в слух говорил? – испуганно перебил его я.
- Ага! – радостно хохотнул Рафики. – Знаешь, когда ты заговорил кроличьим голосом, я немного испугался. Походу я слегка переборщил с рукоприкладством.
- Зачем ты меня ударил? – спросил его я, окончательно отойдя от минутной слабости. – Мог бы просто попросить меня замолчать.
- Эх... Вряд ли бы хоть одно мое слово, тогда на тебя бы подействовало, – мандрил тяжело выдохнул, и в этом выдохе не было и капли того веселья что было в нем до этого. Его голос слегка погрубел, а взгляд стал очень серьезный. - Я ударил тебя потому что, у тебя началась истерика.
- А ну это многое объясняет... – язвительно хмыкнул я.
- Ты просто не знаешь, что это такое, - вновь перебила меня старая обезьяна. – У тебя началась истерика, - вновь повторил он. – А ты не представляешь насколько она может быть опасна. Истерика действительно чудовищно опасна. Когда разум пленит тиски эмоций. Отчаянье охватывает твое сердце и страх овладевает твоим телом. Ты становишься подобен загнанному зверю, в отчаянье сорвавшему с себя все свои рамки и ограничения. И ты пошел в разнос, начиная постепенно сходить с ума. Часто ли ты за собой замечал подобное поведение? - Рафики вопросительно посмотрел на меня, и продолжил: - Вот и я о том же! Многие просто не переживают подобного. Они ломают свой разум навсегда, становясь сумасшедшими! Я же просто решил привести тебя в чувство. Да может быть грубо, но зато самым простым и безобидным способом. И как итог того удара, ты снова стоишь передо мной, полностью спокойный и владеющий самим собой.
- И к чему такая забота, к чужому для тебя существу? – вновь выпуская яд, не отцеплялся от него я.
Рафики лежал на спине, и задумчиво, так же как до этого я, смотрел на открытое небо. Лицо его было спокойно и безмятежно, но почему-то улыбка, до этого не сходящая с его губ, куда-то пропала.
- Забота? Не знаю, это скорее не забота, а любопытство. Понимаешь, я довольно-таки стар, даже по меркам человека. Не говоря уже и про своих сородичей. И уже долгие годы я путешествую по миру, ведомый лишь одним чувством. Как ты уже понял – любопытством. Уже десятилетиями я собираю истории и рассказы, зачастую и сам принимая в них непосредственное участие. И все только ради одного, набраться больше знаний, дабы удовлетворить это чувство. Благодаря нему я изучал мир, знакомился все с новыми и новыми существами. И знаешь все это время мне как-то удавалось не заскучать! Весь мой внутренний мир был наполнен каким-никаким, но смыслом. Но в последние годы, все то от чего я бежал, меня настигло, и я потерял его. Я потерял то самое чувство, которое заставляло меня жить. И мной овладела вселенская скука. Я знаю десятки тысяч историй и все они в чем-то схожи. Новые истории уже не приносят мне удовольствие, потому что они однотипны. Приключения, для меня стали обыденностью. И что самое страшное, ты представляешь, я этим как-то смирился. Я продолжил жить в мире потерявшим для меня смысл, - Рафики говорил на поворачивая на меня голову, все так же смотря на небо, будто стыдясь того, что раскрывает перед чужим существом свою душу. – Я свыкся, приключения превратились в работу и рутину, и в один такой рутинный день, мне пришло письмо. Письмо от моего старого друга, который просил скорее приехать к нему. И вот, стоило мне только приехать к нему на родину, как я встречаю тебя. Разбитого, переломанного и переваренного, но все же борющегося за свою жизнь. И вдруг ко мне возвращается то самое чувство! Ты представляешь, как я удивился обыкновенной кучке, которая двигалась на подобие желе? А потом эта кучка покатилась, отрастила себе руку и придало какую-никакую, но форму! – Рафики повернулся и слегка привстал на руках, а его карие глаза на фоне желтых белком, засияли ярком огнем. – Я снова чувствую! Ко мне снова вернулся смысл всей моей жизни! И все это благодаря тебе! Мне снова стало любопытно! И мне интересна вся твоя история и как же ты стал таким! Прости меня, за тот удар, я испугался что ты можешь сойти с ума, и сделал первое что пришло в мою голову. Как видишь, все это было сделано сугубо в моих эгоистичных целях. Так что подвоха в моих словах и действиях попросту нет!
- Ты в курсе, что у тебя в голове явно не всё в порядке? Ты явный шизик, а поверь я хоть и не жил сотни лет подобно тебе, но шизиков повидал на своем веку кучу. Так что иди куда шел, и оставь меня в покое. Мне до твоего любопытства нет никакого дела, и в барды я никому не заделывался!
Я снова начал выходить из себя, только на этот раз во мне начало разгораться раздражение и злоба полностью мне подвластные. Эта волосатая обезьяна хотела, чтобы я начал ее развлекать! Несусветная наглость и хамство, от существа, проходящего мимо.
- Ну, я же не за просто так..., - удивленно от такого напора сказал Рафики.
- Ааа… Не просто, - с издевкой протянул ему я, - А за что, если не секрет? Что ты можешь мне предложить старая макака? Деньги? О да я как видишь в них нуждаюсь, таким как я без денег деваться некуда. Вот сейчас дашь ты мне миллион и начнётся моя новая, счастливая жизнь! Я говно, тупая твоя обезьянья башка. Причем говно не по натуре, а говно как есть. С ручками из говна, с ножками из говна, с глазками из говна, с хвостом из… Стоп какого хрена у меня говнянный хвост ?
Наконец-то до меня дошло, что что-то было тут не так. У меня снова были руки и ноги, причем почти точно такие же, как и до смерти. Я снова имел приятную круглую форму, которая была словно создана для меня. И в какое то мгновение мне показалось что я вновь стал тем самым, прежним колобком, вот только длинные уши торчавшие на моей голове говорили иначе. Длинные уши, крысиные зубы, заячий хвост, все эти атрибуты отсутствовали на моем предыдущем теле.
Все бы ничего, ну слепил и слепил из меня старый мандрил непонятно что. Просто сомни уши, оторви хвост. Но мое тело вновь оказалось твердым, потеряв прошлую мягкость. Я попытался нажать рукой на свой бок и бок не поддался. Рука осталась рукой, а тело сохранило круглую форму.
- Что ты сделал? – я с опаской и одновременно с восхищением посмотрел на мандрила. Я не мог поверить, что все это сделал он. Да пусть форма слегка не та, но это не важно, главное, что я снова стал единым и целым. – Как… Почему?
- Ты только сейчас это заметил? – Рафики оскалил свой рот, засверкав большими клыками и весело продолжил. – Просто я видел, что ты пытался вылепить из себя до этого, и подумал, что ты как-то связан с теми странными зверьми с одичалого острова. Ну знаешь, наверное, они там все круглые и нелепые. Какие-то обряды с покраской травы и неба вечно творят, и песни напевают довольно-таки странный, - Рафики поднял голову и попытался напеть. – Тайму-тап твида, тайму тап твида... Сектанты, одним словом. Так вот я и решил придать тебе форму одного из моих знакомых. По-моему, получилось довольно мило и очень похоже. Только вот разукрашивать тебя я не стал, подумал на первое время сойдет.