- Тамара Геннадьевна, не надо, пожалуйста, не надо… - шептал рядом бледный Артёмка. - Простите меня… О, чёрт! – в отчаянье он нервно провёл рукой по волосам, - Всё случилось так быстро, я даже не успел ничего сделать…
Тома не слышала его слов, она страдала вместе с Геркой. Собака безуспешно пыталась подняться на ноги, поскуливая, она дёргала головой.
Тамара нашёптывала ей на ухо:
- Герочка, пошли, моя девочка. Вставай, милая, до дома совсем близко осталось, - она гладила собаку и пыталась помочь подняться ей на ноги.
- Вы знаете, - заговорил возбуждённо Артёмка, - этот питбуль выскочил из-за кустов и прыгнул на нашу Геру… он хотел поиграть, а она раз… и к земле его, к земле. А потом этот появился и…
- Артём, - прервала она парнишку, - прошу тебя - не оправдывайся. - Тома смахнула с лица слёзы и, взяв себя в руки, продолжила: - Так собаки отстаивают своё превосходство, когда другие псы пытаются над ними доминировать. И чаще всего достаётся молодняку, вот…
- Но, Тамара Геннадьевна, я…
- Ты тут не причём. Хорошо? Это моё упущение и того великовозрастного дегенерата, который, не прочитав ни одной книги по собаководству, завёл себе не какую-нибудь, а бойцовую собаку! И ещё гуляет с ней без поводка… Господи, что же это такое! - она опять уставилась на Геру, глаза которой молили Тамару о помощи.
- Не плачьте, - успокаивал её Артёмка. - Герка сильная, она обязательно поправится! А я, между прочим, знаю, где живёт этот «козёл»…
- Это не «козёл» – это несчастный человек. Жить с такой остервенелой жестокостью - хуже наказания сложно придумать. Господи… так бить своими кулачищами… так бить… - у Тамары опять потекли слёзы из глаз. - А ещё сам собаку держит…
- Не надо Тамара Геннадьевна, не плачьте. Я брату скажу, он этому «козлу»…
- Артём, даже и не думай! – сквозь слёзы заговорила Тамара Геннадьевна. - Жизнь сама всех рассудит. Лучше помоги с Герой – мне одной с ней не справиться.
Герка умирала. А Тамара страдала от собственной беспомощности. В их городке не было хорошо оборудованных ветлечебниц, а везти собаку в таком состоянии в Москву, она не решалась. Тома интуитивно чувствовала, что не довезёт её живой.
Спустя три дня Гера скончалась.
Тем воскресным утром, Тамара обнаружила её у себя на порожках. Тело собаки было ещё тёплым, а её остекленелые глаза пусты.
Склонившись над Герой, Тома долго гладила её по рыжей мохнатой шерсти, мысленно прощаясь с ней: «Герочка, вот и ты меня покинула. - У Томы неожиданно промелькнуло в голове: - С Дружком так гадко поступила, а теперь у меня и Герки не стало. Так мне и надо! А то возомнила о себе - вершитель судеб, твою мать…».
В этот момент с улицы кто-то постучал в дверь.
Тома накинула халат и побежала открывать калитку.
Там стоял Александр, собственной персоной, как всегда подтянутый и ужасно красивый.
- Вы? Здравствуйте, какими судьбами? – опешила Томочка, разглядывая друга детства своего покойного мужа.
- Здравствуйте… Я тут мимо проходил. Смотрю, а дом узнать не могу. Помню, что чинил только крышу, а тут вдруг такой красавец стоит.
- А у меня опять несчастье, - неожиданно всхлипнула Томочка и пошла в дом.
С лица Александра тут же слетела улыбка, и он без лишних слов последовал за Томой.
Геру похоронили на заднем дворе дома.
Александр сделал всё, что было в его силах. Он вырыл глубокую яму, куда бережно опустил тело дворовой собаки.
Томочка в душе была ему безмерно признательна за такое доброе отношение к её несчастной Герке.
А позже, она даже поймала себя на мысли, что лучше, чем Александр, навряд ли кто мог бы справиться с этим делом. Даже присутствие её собственного сына, в эти минуты было бы излишне. Хоть Олег и любил Геру и, несомненно, было бы правильнее позволить ему захоронить их любимицу, но учитывая его взрывной характер, Томочка предпочла обойтись без его помощи. Она не сомневалась в том, что находясь сейчас здесь, он непременно бы рвал и метал, требуя возмездия. А потом ещё долго, всех без разбора обвинял бы в смерти собаки.
Томочка не была готова к новым эмоциональным встряскам. Решив, что она ещё успеет всё это выслушать и пережить, успокаивала себя мыслью: «Пусть это будет потом, не сегодня, не сейчас», - её опять, как раньше, покинули силы и уверенность в себе.
ТОМОЧКА
- Вы не возражаете, если я изредка буду навещать вас, - скромно поинтересовался Александр, прощаясь в тот день с Тамарой.
- Навещайте.
- Да, кстати, по возвращении из Москвы, я здесь не далеко от вас снял себе квартиру. До этого я всё пытался прижиться в столице, но там, видно, своих спецов хватает. В общем, вот мой новый телефонный номер, - он протянул ей аккуратно сложенный листок бумаги. И понизив голос, добавил: - Так, на всякий случай.
- Вы что же, свои контактные данные с собой носите и по дороге всем желающим раздаёте? – у Томочки на мгновение прояснилось лицо и, приподняв бровь, она помахала бумажным листком в воздухе.
- Нет, - по-мальчишески улыбнулся ей Санёк.- Я номер заранее написал, когда к вам собирался.
- Да, не знаю, не знаю… У меня уже начинает вырабатываться привычка, что когда вы появляетесь, то у меня обязательно происходит что-нибудь из ряда вон выходящее.
- Это нелепое совпадение. И потом, нельзя отрицать тот факт, что я появляюсь, как раз-таки очень кстати.
Томочка улыбнулась.
- Всего вам доброго.
Прикрыв за Александром дверь, она шла к дому, прислушиваясь к своим ощущениям. Весь остаток дня она непрестанно думала о нём.
Интерес к мужчине у неё появился впервые с тех пор, как не стало Володи. Взгляд Александра пронизывал и будоражил её воображение. Она ходила по комнатам, натыкаясь на мебель, силясь собраться с мыслями, но это ей плохо удавалось.
А позже пришёл Олег и, как по нотам, «спел» свою партию «Как ты могла такое допустить?!»
Томочка проплакала весь остаток вечера по трагически ушедшей Герке, а её сын возмущался и кипел, вникая во все детали происшествия. Наконец, когда он ушёл, Тома опять осталась наедине со своими мыслями; она в замешательстве сидела и гнала от себя навязчивый образ Александра.
Санёк был старше Тамары года на два, не больше. Первое, что её привлекало в его внешности, это аккуратность в одежде и его чёрные усы. Держался он непринуждённо и, в то же время, чутко реагировал на перепады в настроении Томочки. С ним ей было легко и нескучно.
«И что я опять о нём думаю? - Спохватилась она. - Мне что, больше заняться нечем?»
Но стоило ей только вспомнить улыбчивое лицо Санька, как у неё самой начинали искриться глаза от беспричинной радости.
Уже поздней ночью, когда она готовилась ко сну, образ Александра всё ещё витал у неё в голове: «Волосы у него густые и так хорошо пострижены, а нос у него прямой, и такой правильной формы». Но больше всего Томочку привлекали в Александре его синие глаза, которые, как ей казалось, восхитительно сочетались с его жгуче-чёрными волосами.
- Такой привлекательный мужчина и «с руками», и с хорошими манерами, и… один! Нет, что-то с ним не так, в природе такое редко случается, - с этими словами она нырнула под одеяло, погасила ночник и откинулась на подушку. И только она прикрыла глаза, как образ Александра опять завладел её неугомонным воображением.
Утром, собираясь на работу, Тома услышала звонок в дверь.
«Кто бы это мог быть в такую рань?» - она в спешке выскочила во двор прям в домашних тапочках.
- Иду, иду! – Томочка уже открывала калитку и…
На асфальте у её дверей сидел щенок ротвейлера с большой табличкой на шее: «Я Рольф, прошу любить и жаловать».
- Ах!.. – воскликнула Томочка.
Из-за приоткрытой двери выглянул Александр.
- Это мы, - он растянул губы в своей солнечной улыбке. - Я подумал, что во дворе нужна собака, конечно, он не заменит Геру, но хоть что-то…