Перед тем как уйти на работу, Тамара Геннадьевна ещё успевала сытно покормить своих любимых кошек и собак. А их у неё было немало! Помимо тех, что охраняли её дом, она ещё подкармливала уличных «двортерьеров».
Тамара Геннадьевна, по природе своей, была очень жалостливым человеком. Она не могла пройти мимо брошенного щенка или голодного котёнка. Принесёт, бывало, заморыша домой, накупает его, проглистует, всех блох повыбирает, накормит, а потом с умилением разглядывает, приговаривая: «какой же ты хорошенький и беззащитный».
Больных животных она тоже подбирала на улицах и лечила народными средствами, а если им это не помогало, то носила их в ветлечебницу.
Соседи уже посмеивались над ней:
- Том, тебе ещё не надоело собирать «дохлятиков»? И зачем тебе это нужно? – спрашивали они её.
- Да мне и не нужно, просто не могу пройти мимо, - было её ответом.
А неделями позже, когда найдёныш обретал благополучный вид, Томочка пристраивала его по знакомым знакомых. Или стояла по выходным на рынке, предлагая посетителям взять питомца, заплатив всего копеечку, чтобы тот наверняка прижился.
Как-то однажды, когда Володя был ещё жив, Тамара Геннадьевна, возвращаясь с работы, зашла по пути в продуктовый магазин.
В тот день она, срезая дорогу к дому, спешно шла с объёмной сумкой через соседские дворы. Падал снег, на улице заметно похолодало, но Тамару Геннадьевну грела мысль, что дома у неё тепло и уютно. Ей хотелось до прихода её мужчин успеть приготовить им ужин. Томочка вся светилась от мысли, что когда они вечером всей семьёй соберутся за кухонным столом, то она обязательно расскажет им забавную историю, которая приключилась с ней сегодня на уроке. От предвкушения приятных минут она улыбалась, подставляя снежинкам своё разрумянившееся лицо, как в этот момент перед её взором возник чёрный пёс. Он был привязан к перекошенному крыльцу ветхого домишки.
Этому псу явно не повезло; тощий, с гнойными глазами он лежал на снегу и скулил, не смея даже поменять позу из-за слишком короткой бечёвки на шее.
Тамара тут же вспомнила, что у неё в авоське лежат сосиски. Она решительно подошла к собаке. А он, щуря глаза, начал трусливо поскуливать и отчаянно дёргать головой, пытаясь освободиться от удавки.
В этот момент дверь дома заскрипела, и в её проёме появился старик с клюкой в руках. Дед, не обращая внимания на Тамару, замахнулся и ударил собаку палкой.
Пёс взвизгнул и прижался к земле.
- Ах ты, язви тебя в душу! Покоя от тебя нет никакого! – старик опять замахнулся на него.
Тамара на этот раз не растерялась и вцепилась в палку старика, выпалив первое, что пришло ей на ум:
- Вы что делаете?! С ума сошли что ли?
- Он со стола обед мой сожрал! Зараза такая! Убить его мало! - дед выдернул из рук Томы свою клюку. - Ты ещё мне здесь орать будешь. Иди отсюда! – злобно заорал он на учительницу.
- Это вы мне?! – опешила Тамара Геннадьевна и, не ожидая от себя такой прыти, вдруг выкрикнула: - Фашист несчастный, мало того что собаку на такую верёвку посадил, он ещё её и палкой колошматит!
- Иди своей дорогой! Фашиста она нашла. Я, может быть, на свою пенсию не то, что собаку… Я себя прокормить не могу!
- Так отпустите её! Какого чёрта так изгаляться?! – не унималась раздосадованная Томочка.
- Я сказал, иди отсюда! Пока и тебя палкой не отходил! – у деда тряслись губы, и он в ярости стукнул палкой об пол.
- Да не нервничайте вы так. Ладно уже… несите нож, - примирительно произнесла Тамара Геннадьевна, понимая, что нахрапом здесь вопроса не решить.
- Зачем? – теперь опешил старик.
- Как зачем? Сокращать страдания будем.
Дед в недоумении заморгал глазами, приоткрыв иссохшийся рот.
Томочка не удержалась и улыбнулась старику.
- Несите, дедушка, несите - верёвку резать будем. Давайте, собаку отпустим - всё равно при таком содержании - он нежилец. А так…
Дед заковылял в свою развалюху и вынес большой кухонный нож.
- На! Когда закончишь - брось в форточку. А я пошёл в дом. Холодно.
Из сумки Тома достала сосиску, освободила её от полиэтилена и бросила чёрному псу. Он в ту же секунду её проглотил. Та же участь постигла и вторую порцию приманки. Теперь пёс во все глаза смотрел на Тамару и вилял хвостом в надежде получить ещё один кусочек «собачьей радости».
Теперь, когда с псом был налажен контакт, Тамара Геннадьевна решила погладить его, но кобель начал жалобно скулить и делать безуспешные попытки освободиться от засаленной верёвки, плотно прилегавшей к его шее.
Томочке пришлось выдавить из целлофановой обёртки ещё кусок сосиски и дать его уже с руки.
- Хороший мальчик, не бойся, – приговаривала она, поглаживая пса.
Тот начал лизать ей руку и заискивающе заглядывать Тамаре в глаза.
Вскоре верёвка была перерезана - пёс свободен!
- Иди дружок, на помойках ты всегда себе что-нибудь найдёшь.
Она бросила нож в форточку покорёженного домишки и продолжила свой путь.
Уже смеркалось.
«Ещё пару переулков и я дома», - размышляла Тамара, прибавив шаг.
А чёрный пёс, тем временем, не отставал от своей спасительницы.
Томочка, заметив его, остановилась.
- Эй, я тебя взять к себе не могу. Мне муж на днях подарил кутёнка сенбернара. Прости, но ты мне не нужен.
Пёс завилял хвостом, расценив её слова по-своему и тявкая, начал игриво прыгать из стороны в сторону.
Тамара Геннадьевна была уже недалеко от своего дома. Подойдя к калитке, она достала ключ и провернула его в замке и зашла во двор. Ей пришлось закрыть дверь перед радостной мордой собаки. В этот момент у неё в душе заявило о себе знакомое чувство жалости, но она тут же решительно отмахнулась от него и зашла в дом.
Пёс постоял какое-то время у калитки, потом немного покрутился и улёгся на снег.
Как только Тамара оказалась в коридор, и в ту же секунду к её ногам с визгом кинулся щенок.
- Подожди! Ты же меня так с ног снесёшь… - запричитала Томочка.
Она зажгла свет и только было начала снимать с себя верхнюю одежду, как на полу заметила большую лужу, которую оставил «мужний подарок».
- Ах ты..! Ты же уже большая девочка, терпеть нужно. - Тамара опять потянулась за верхней одеждой и распахнула дверь. - Гулять! – скомандовала она.
Щенок неуклюже спустился со ступенек и оказался во дворе дома.
- Сюда ходить надо, - вела она разъяснительную работу с озорным питомцем и тут же прокомментировала его действия, - вот теперь молодец, умница!
За калиткой послышался лай чёрного пса.
- Эй, дружок, это ты там околачиваешься? – крикнула ему Тамара Геннадьевна. - Вот тебя мне здесь только не хватало.
Щенок побежал к калитке. Принюхиваясь и царапая дверь, он заскулил, виляя хвостом.
- Что, поиграть захотелось? – Томочка, не долго раздумывая, шагнула к калитке и отворила дверь.
Приблудный пёс только и ждал этого момента. Распахнув пасть в счастливой «улыбке», он вихрем влетел во двор своей благодетельницы. Он был сыт и ему не терпелось порезвиться.
Собаки, обнюхав друг друга, уже в следующую минуту носились по заснеженному двору.
Калитку со скрипом захлопнуло ветром. Тамара поёжилась и подняла воротник пальто. Она наблюдала за игрой собак и невольно улыбалась.
В этот момент с улицы кто-то постучал.
- Том, ты дома? – послышался голос из-за калитки.
Чёрный пёс в ту же секунду бросился к двери и отчаянно залаял. Щенок, подражая взрослому псу, побежал за ним, потявкивая.
Это и определило судьбу чёрного пса.
- Молодец! Хороший охранник! – на ходу похвалила его Тамара. - Будешь – Дружком. А пока учи «малую».
Дружок быстро прижился в доме Тамары, а щенок сенбернара превратился в большую рыжую красавицу, Геру! Помимо них у Томы была ещё трёхцветная кошка и глуховатый от старости пекинес. Жили её питомцы дружно, у каждого была своя миска и отведённое место в доме.
Володя, как человек практичный, конечно, из всей этой живности признавал только Герку, а в остальных видел прихлебателей и дармоедов. Зато его Томочка любила и жаловала всех. А в те дни, когда у неё было приподнятое настроение, то она громко отдавала им команды и дурачилась со своими питомцами.