ИЗ ДУШИ
Как плачет соловей,
Как только дождь пройдет.
И ворон, спрыгнувший с ветвей,
Кружит день напролет.
Все это странно происходит
На протяженьи сотен лет.
Любовь весною к нам приходит,
Чтобы зажечь огонь в душе твоей.
Как дождь обрушился на землю,
Внезапно так любовь пришла.
И как туман опутал небо,
Мне помутила разум мгла.
Вдруг мне сказали, тебе я нравлюсь,
И вот так быстро сон прошел.
С подругой в классе я осталась,
А ты из школы в жизнь ушел.
«Вдохну я полной грудью запах липы…»
Вдохну я полной грудью запах липы
И стану возле дома твоего.
Увижу снова ту скамейку,
Где мы сидели так давно.
«Лист с ветки тополя упал…»
Лист с ветки тополя упал,
И прямо в грязь.
Прошу я, — ты любовь свою,
Пожалуйста, не сглазь.
Ты говоришь об этом всем,
Не зная, что со мной?
Но не тешь гордыню тем,
Что буду я с тобой.
«На звездных крыльях я лечу…»
На звездных крыльях я лечу,
Ветер обгоняя.
Над городом огней я восхожу
Как ночь…
Какую тайну ты хранишь,
Волшебница веков?
И в воздухе мерцает тишь
В оковах облаков.
Чародейка ночь,
Открой бессонниц тайну.
Наколдуй мне, ночь,
Счастье и удачу.
«Три белых чайки…»
Три белых чайки
На волнах качались,
Когда с тобою, Море,
Мы прощались.
И каждый раз,
Во все года,
Я прощаюсь
С морем навсегда.
К его волнам
Я подхожу вплотную,
И пусть кроссовки
Намочить рискую,
Я руки в пену
Окунаю вновь.
О, Море, как с тобой
В разлуке я тоскую.
ПРОЩАЙ
Прощай, прощай…
Быстро промчалось лето.
Снова спешу я в путь,
Пусть повторится это,
В жизни когда-нибудь.
Прощай, прощай…
Быстро промчалось лето,
Нельзя его вернуть.
Я вспоминаю все это
И ты, прошу, не забудь.
Снова спешу я в путь…
«Вдали от дома, а значит…»
Вдали от дома, а значит,
Вдали от тебя,
Среди простора лишь только
Природа и я.
Я в речку лучистую
Свой взор окуну,
В ее отраженьи тебя узнаю,
Трава мне нашепчет святые слова.
И сердце подскажет —
Трава та права.
На небо взгляну, и там в синеве
Мираж меня манит, словно во сне.
ПОЭТ
Поэтом быть не так легко,
Как кажется сперва.
Поэтам очень тяжело
Найти души слова.
Поэт не может
И не должен лгать.
Поэт обязан
В минуте трудной людям помогать.
Но никто, ни за что, никогда не поймет,
Что бывает у поэта время,
Когда душа у него совсем не поет,
И хочется забыть человеческое племя.
Но должен поэт все писать и писать,
В стихах своих ни за что не лгать,
Чужие чувства в них отражать,
Но дайте поэту и о своем слово сказать.
Он любит, поймите, так же, как вы,
Он верит, надеется, ждет, как вы,
Но только лишь скажет о своем он, увы,
Пред ним сразу встанут преграды судьбы.
О чувствах ему сказать не дадут,
В его глазах огоньки умрут,
Но люди жестоки, его не поймут,
Для этих людей поэт, словно шут.
Для тех, кто жесток, поэт только шут,
Читают его лишь в свободное время,
Серьезным стихом пренебрегут,
Предпочитая свободную тему.
Последним дыханьем
Стих свой согрев,
Поставив точку,
Скончался поэт.
А люди в метро,
У которых времени нет,
Спокойно скажут —
Умер поэт…
ЗАДУМАЙТЕСЬ
Тихий вечер, где-то смех,
Во дворах утихших лежит снег.
Иду, осторожно ступая ногой,
Чтоб не разбудить тополь нагой.
Старинный дом в воспоминаниях спит,
И лишь на первом этаже окошко горит,
Телевизор мигает и рама скрипит.
В лепной узор на стене крюк ржавый вбит.
Шагаю дальше с непонятной тоской.
Душа потеряла почему-то покой.
Подхожу к Александровскому дворцу,
И будто бы с прошлым лицом к лицу:
Чуть правее таинственный свет…
Но мечтаниям моим оправдания нет,
И совесть душит, будто бы яд —
На гвозде канцелярские счеты висят.
ПОСЛЕ СМЕРТИ
Как холодно лежать в покрытом белым кружевом гробу.
Ах, думала ли я, что когда-нибудь вот так умру!
Дорога, слякоть, мчится грузовик,
Вдруг поскользнулась я! Никто не слышал даже крик.
И вот я здесь,
Нелепо так лежу,
И руки на груди,
Хоть непривычно, но держу.
Ко мне подходит мать,
Прильнув к моей груди,
Рыдания не в силах все унять,
Вспоминает, что давно уж позади.
Вот подошел отец.
Слезы не проронил
И горьким лишь молчанием
Мне намять он почтил.
Вот брат пришел,
Не помнящий себя,
Букетик желтых роз
Кладет он на меня.
А вот и ты, моя подружка,
Ну, сколько можно ждать тебя?
Но по щекам твоим стекают слезы,
Как я хочу обнять тебя,
Но не могу. А где же он?
Он подойти не в силах к гробу.
Что ж он стоит, как бедный родственник, в углу
И утирает рукой слезы.
Но что это, куда меня несут?
Ну, прекратите эту музыку!
Довольно вам кричать и причитать!
Я не какой-то там вам уникум.
Ах, ну теперь начнут все речи говорить
И соболезнования родственникам сыпать,
И даже, кто меня здесь ненавидит, —
Прекрасные и лестные слова мне будут говорить!
Конечно, так оно и есть!
Еще слезами подлецы посмели обливаться,
Нет, чтобы во всем достойно им признаться,
Так будут все стоять и нагло завираться!
Но вот настал их звездный час —
Горстями землю мне в лицо кидают.
Они, конечно, понимают,
Что не отвечу я сейчас!
Но что вы делаете, не забивайте доски!
Ведь я не слышу щебет птиц.
Я только слышу, как жестоко
Упал мой гроб, и мир притих.
Я только слышу, как комочки
Сухой земли о крышку бьют.
И вот умолкло все, в загробном мире
Все сковано и мертвенный уют…
«Я стою на высокой горе…»
Я стою на высокой горе,
Окаймленной глубоким туманом,
И как будто лечу в вышине
В беспредельном небес океане.
НО ВОТ ОПЯТЬ
Ну, что со мной?
Ведь я тебя забыть хотела.
Тетрадь вот эта в ящик
Из прошлого, как птица, улетела.
Но вот опять непроизвольно
Рука достала чистый лист
И фотографию достала,
Где ты танцуешь, мой брейкист.
И вот слова.
За словом строчки,
И запятые, словно кочки,
Преграды ставят мне назло.
«Окинуло взором туманным…»