Вей, разбей, греми сильнее,
Тучи буйные развей,
В легком небе мчись вольнее,
Вестью радостной зардей,
Бей крылом своим над миром,
Гордым знаменем несись
И с тревожным верхним гулом
В выси жуткие вонзись.
Там, за гранями видений,
В гимнах музыки – мечты,
Бьётся радость, бьётся гений,
Жжёт порывом красоты,
Бей крылом и в звёздной дали
Храм-алтарь ты отвори,
Выжги новые скрижали,
Вдохновись, заговори!
Зазовут, зазвонят зори,
Песней вздымутся моря,
Свой мятеж взовьёт в просторе
Вдохновлённая земля.
Н. Несмелый (Н.С. Тихомиров)
Братья
Мы с тобой родные братья:
Я – рабочий, ты – мужик,
Наши крепкие объятья —
Смерть и гибель для владык.
Я кую, ты пашешь поле,
Оба мы трудом живём,
Оба рвёмся к светлой воле,
С бою каждый шаг берём.
Я сверлю земные недра.
Добываю сталь и медь,
Награжу тебя я щедро
За твои труды и снедь.
Наши руки мощью дышут,
Наши груди крепче Лат,
Наши очи местью пышут,
Постоим за брата брат!
Мы с тобой родные братья:
Я – рабочий, ты – мужик,
Наши крепкие объятья —
Смерть и гибель для владык.
Завод
Вот он – мощный, грозный, пьяный…
Ярким пурпуром горит,
Он затмил закат багряный…
Гордо в синь небес глядит.
Сыплет яркие червонцы
Искр, смеющихся грозой,
Перед ним бледнеет солнце…
Величав гигант стальной.
Он глядит огневым взглядом
Ночью темною вперёд.
Боевым гордясь нарядом…
Дышит страстно и поёт.
От котлов, машин гремучих
Стонут стены, пляшет сталь.
От горнов, мехов певучих
Не пойду в цветную даль.
Этот грохот, дым и скрежет
Закружил меня в волнах.
Слух мой сказкой красной нежит,
Гонит жуткий рабский страх.
Вот он – витязь грозный, смелый —
Разбросал косматый дым,
Огнеликий, закоптелый,
Свищет с рокотом глухим.
Под гуденье станков
Под гуденье немолчных станков
Я слагаю стихи буревые;
Под удары стальных молотков
Струны стонут, поют золотые.
Грудь волнений кипучих полна,
Слышу музыку в рокоте пьяном,
Рвётся звуков певучих волна,
Мысль несётся степным ураганом.
Всё я обнял раскрытой душой,
Льётся песня под рокоты стали…
За высокой заводской стеной
Много горя и жуткой печали.
Но, влюблённый в упругий металл,
Сын завода не знает кручины,
Впереди за вершинами скал
Развернулись цветные равнины.
Я пройду, где никто не ходил.
Без боязни, уверенный в силе,
Я давно свою робость разбил,
Закалился в бунтарном горниле.
Смейтесь песни, под пляску станков,
Замыкайтесь в червонные звенья,
Мне послышался клёкот орлов,
Моря буйного страстное пенье.
А. Поморский (Пружанский-Линовский)
Пролетарию-поэту
Возьми свой стяг, зажги свой факел света
И сердце пред звездой востока обнажи.
Иди туда, где не было пророка и поэта,
Грядущему певцу дорогу проложи.
Расторгни ночь великими мечтами,
Завесы тёмных туч улыбкою затронь
И разгони шутов безумных с бубенцами,
И погаси их меркнущий огонь…
Войди в их храм, сорви с замков засовы!
Будь горд, будь грозен в этот час!
И в капище богов зажги светильник новый
Для пролетарских масс.
Стачка
Сомкнёмся в железную роту,
В сердцах для сомнений нет места
Мы бросим сегодня работу
С могучею песней протеста!
Заплачут дверные зацепы,
Засовы чугунных ворот,
И станет наш хищник свирепый,
Наш зверь кровожадный – завод.
Как сфинксы, замолкнут машины,
Как стоны, замрут шестерни.
Пленённые мыслью единой —
Мы в чувствах и в мыслях одни.
Безмерною силою спаян,
Огнём загорается взор…
Мы выйдем из дымных окраин
На площадь, где дремлет собор.
Не вздрогнем от натиска конных,
Под сенью заветных знамён
И мощи сердец опьянённых
Не сломят ни власть, ни закон.
Рабочий-металлист
Железо
Заковали… Но что? Только ноги,
А душа ведь осталась вольна:
Не наложат на душу оковы,
Не удержит ведь душу тюрьма…
Заковали те самые ноги,
Что шагали по шпалам порой,
В стороне от железной дороги,
По полям и по чаще лесной,
По цветущим ущельям Кавказа,
По крутизнам, по снежным горам,
В шахтах душных, средь едкого газа,
По нависшим над домной мостам.
У гремящих печей бессемера,
У прокатных станков и машин,
В царстве грязных чугунных дружин.
Там рубил я и резал железо,
Гнул, варил я его и ковал,
Из обрезков, обрубков, обрывков
Я машины, станки создавал.
Придавал ему разные формы
Инструментов, машин и мостов,
А во время «великой» реформы
Вас дождался – железных оков…
Торжествуя, гремишь ты победу
На усталых, холодных ногах…
Торжествуй… Не убьёшь во мне веру
Снова будешь в чугунных тисках…
Раздроблю, изомну, изломаю,
Вновь исправлю тебя, вновь сварю,
И весь мир я тобой оклепаю,
Весь тобой я себе покорю.
Шестёрка
Другу
Друг! Ты в песнях моих не найдёшь
Ничего, кроме скорби тяжёлой.
Рад бы петь: про восторг не споёшь!
Не рожден я для песни весёлой,
Знать, такой мой печальный удел,
Чтобы только о горе я пел.
Да и мог ли бы петь я иначе
В эти грустные, чёрные дни.
Стонет брат мой, куда ни взгляни!
Как ребёнок, беспомощно плачет,
Стережёт его выходы тьма,
Чтоб не вышел он, бедный, на волю.
Жизнь его – да ведь это – тюрьма!
Можно ль петь про весёлую долю?
Нет. И пусть про восторги поют,
Кто не знает тот каторжный труд,
Кто, по горло наевшись тем хлебом,
Что добыт под расплавленным небом,
Позабылся мечтательным сном,
По рецепту зарывшись в перину.
Я ж, сломавший под тяжестью спину,
Обезличенный рабства ярмом, —
Видя братьев, согнутых в дугу, —
Не могу петь я песни восторга!
Не могу!
В.Т. Кириллов
Пролетарским поэтам
О, воины красного слова,
Грядущего солнца певцы,
Вам радуги песни громовой
И звёздные строки венцы.
Стихи ваши – быстрые кони,
Слова – огневые мечи.
Всегда неустанно в погоне
Вы мечете стрелы-лучи.
Весны небывалой предтечи,
Как сладок ваш яростный зов
К последней решительной сечи,
К свержению чёрных основ,
За вами идут легионы
Под сенью багряных знамён
И реют победные звоны
В напевах грядущих времён.
В городском сквере
Движеньем вздыбленная пыль,
Подстриженные гладко клёны,
Тоскливо-будничная быль,
Докучливо-глухие звоны.
Нерасторжимо-тесный круг,
Дома, чугунные ограды,
Июльский вечер – злой пастух
Сюда согнал людское стадо.
За парой пара, сколько лиц
И сколько взоров жадно-зорких!
Вот женщины с походкой птиц,
Сменявших небо на задворки.
В нарядном френче, в звонах шпор
Петух шагает с пёстрой павой,
Как грош истёртый, разговор,
Неуловимый яд отравы.
Старик, изгрызанный тоской,
И неуверенно, несмело
Влачит, сгибаясь над клюкой,
Худое, немощное тело.
Ни сон, ни явь – тоскливый бред,
Пустое, тусклое томленье,
О, неужели больше нет
Ни радости, ни упоенья?..
О город, город, злой вассал,
Ты смотришь с хохотом стозвонным
На этот жалкий карнавал,
В кругу на век заворожённом.
М.П. Герасимов
«Я не в разнеженной природе …»
Я не в разнеженной природе,
Среди расцветшей красоты, —
Под дымным небом на заводе
Ковал железные цветы.
Их не ласкало солнце юга
И не баюкал лунный свет —
Вагранок огненная вьюга
Звенящий обожгла букет.
Где гул моторов груб и грозен,
Где свист сирен, металла звон,
Я перезвоном медных сосен
Был очарован и влюблён.
Не в беспечальном хороводе —
В мозолях мощная ладонь,
Неугасимый на заводе
Горел под блузою огонь.
Вздувал я горн рабочим гневом
Коммунистической мечты
И, опьянен его напевом,
Ковал железные цветы.
«Согбенный каждый был, кургузый …»
Согбенный каждый был, кургузый,
В заводском склепе погребён, —
Сорвал вдруг саван синей блузы,
Воскрес и к солнцу устремлён.
Летим по солнечному следу
В недосягаемый эфир,
Пропеллер нашу пел победу,
Взрезая зорь зовущий мир.
Машиной гордою, железной
Пересекали вихрь орбит,
Узор пронизывали звёздный,
Где каждый атом с солнцем слит.
Летим под благовест мотора,
Сверкает неба бирюза,
Всю величавость, все просторы