Глава 9. Неудавшиеся похороны
В это время наши герои, Ник и Алекс, въезжали в город. Их внимание привлек плакат на краю дороги. Он изображал президента Линкольна в куцем пиджачке; в одной руке у него была кепочка[9], а другая была вытянута в сторону. Под плакатом была надпись: «Верной дорогой идете, мистеры». Рука указывала на черный домик с надписью: «Похоронное бюро „Милости просим“. Мы вас проводим, у нас лучший буут хилл[10] к западу от Бостона». Довольный Мелхи что-то строгал, пытаясь насвистывать: «А я трупика узнаю по вонище». Увидев Ника и Алекса, он издалека закричал:
— Ну что? Не нашли мне еще новых клиентов?
Но Алекс как будто не слышал его.
— Послушай, Ник. Как только мы узнаем, где Соккет, он сразу исчезает с этого места. Тебе не кажется, что у нас завелся стукачок?
— Точно, Алекс. Может нам организовать КГБ?
— А что это?
— Это типа ку-клукс-клана, только убивать будем не только негров, а всех подряд. А потом посмотрим, как будет вести себя Соккет. — ответил Ник.
Мимо них пробегали люди, восторженно крича что-то. Проехали на повозке Элен и Смотрящий Внутрь, поддерживая Пола Лекса, который время от времени вспоминал процесс лечения и пытался свалиться на землю. Алекс и Ник последовали за ними.
Все бежали к церкви. Это привезли труп Шеммерли. Народу набилось полная церковь.
Наконец показался отец Буг с кружкой пива в руке. Он поставил кружку на гроб, повернулся к прихожанам, сказал:
— Аллах акбар, — и икнул. Оглянувшись по сторонам, он понял, что сказал что-то не то, и попробовал еще раз:
— Господи поми-и-илуй, — запел он и осекся. Наконец он понял, где он.
— Здравствуйте, дети мои.
— Здравствуй папа! — ответили 15 детей, сидящих на первом ряду. Отец Буг стушевался, полез в карман и достал оттуда сложенную гармошкой бумагу. Безуспешно пытаясь спрятать ее в руке, он стал читать:
— Мы собрались здесь, чтобы про…, - он поднес листок к глазам, промочить горло, то есть проводить в последний путь вот этого типа. Он много сделал в жизни: одним он помог… уйти из жизни, другим за счет этого обогатиться, — святой отец многозначительно посмотрел на Мелхи, который деловито, с ангельским выражением на небритом лице ползал между рядами с линейкой, довольно хмыкал и что-то записывал. «Если все пойдет так, как всегда шло у Соккета, то я здорово подзаработаю. А если не так, придется устроить пышные похороны Соккету, и я все равно не останусь в накладе», — довольно думал он.
Тут в церковь ввалился пьяный Штых, горланя: «Пиво, милое пи-и-иво, светит луна или падает снег…»
— Тихо, тихо… Отпевание все-таки… — зашикали на него.
— А кто умер? Шеммерли? Этот идиот с подзорной трубой на винчестере? Ну, так туда ему и дорога! А поминки будут, с блинами и пивом?
— Да, — ответила Элен.
— Ну, тогда я остаюсь, — ответил Штых, рыгнул и плюхнулся на скамью.
«Господи, врежь ты этому грешнику, поставь ему фонарь под глаз, дабы осветил он тернистый путь свой», — подумал святой отец и с удивлением обнаружил суетящегося рядом Мелхи с метром.
— Могу ли я помочь тебе, сын мой?
— Ничего, ничего, сам справлюсь, — невежливо ответил Мелхи.
— Ну тогда бог в помощь, сын мой.
— Спасибо, святой отец! — растрогался Мелхи и высморкался в подол рясы святого отца.
— Ну, все, можете закапывать, — заявил святой отец, побрызгав покойника святой водичкой. Тот принюхался и чихнул.
— Святой атэц, зачэм же выливать столько пива?
— Как, этот нахал еще жив? — возмутилась миссис Ходди и прицелилась из своего смит-и-вессона.
— Ну уж нет, умер так умер! — заявил Мелхи и принялся заколачивать крышку гроба.
— Тогда я хочу, чтобы мэня пахараныли на родынэ[11], - испуганно сказал труп.
— А кто платить будет? — насмешливо спросил Мелхи.
— Я заплачу, Соккет мнэ должен нэкаторую сумму, — заверил его покойник.
— Ладно, отправим тебя на родину, — неохотно согласился Мелхи.
— Ну тогда я умэр и моя душа спокойна, — ответил труп и закрыл глаза.
— Неисповедимы пути Господни. — Пробормотал отец Буг и залпом допил пиво.
Мелхи взвалил гроб на спину и удалился, следом за ним потянулись и остальные.
Глава 10. Эпилог
Ник вышел из церкви на улицу и увидел странного типа в шапке, подбитой мехом и в расшитых сапогах.
— Ты кто? — спросил Ник.
— Рюриковичи[12] мы, — ответил тот. — Не видел ли ты холопа моего сокольничего, Тошку?
— Тьфу, тьфу, опять привидения балуются, — плюнул Мелхи и пошел грузить гроб в дилижанс. Покойник довольно улыбался в темноте гроба.
Кучер дилижанса Сырцекс с рукой на перевязи отнекивался:
— Нет-нет, никуда я не поеду! Соккет не любит оставлять свидетелей и разделается со мной!
— Ничего, с тобой поедет Шумар. Он учитель и в нашем городе ему делать нечего, — успокоил его Мелхи.
— Как это… Как это нечего? — пролепетал Олесон Шумар.
— А так. Детей-то нет, учить некого. Отцебуговские дети не считаются: он их ни за что в школу не отдаст. Он ведь вообще скрывает, что они есть, объяснил Мелхи.
— Нет, я не поеду. Я ведь тоже свидетель и Соккет имеет зуб и на меня. К тому же их четверо и они уложат нас двоих как котят. — Призывал к справедливости Шумар. Но Мелхи оставался непокобелим:
— Но ведь нельзя, чтобы труп здесь вонял. А никто больше ехать не может. Не хочешь же ты, что бы вас сопровождала миссис Ходди? — язвительно спросил он.
А в это время Ник, Алекс Джекобсон и Большой Медведь совещались.
— Итак, они украли Джулию Богдесон. Нужно ехать искать их, а то они еще чего-нибудь натворят, — сказал Ник.
— Мои воины видели следы копыт лошади Красного Быка у каньона Дьявола, сообщил Большой Медведь.
— Ну и чего тогда мы сидим? Понеслись! — Алекс взвалил на плечо базуку. Разнесем каньон к едрене фене!
Тут раздался стук копыт, и город примолк: по улице неслись четыре всадника, а за ними с криком и улюлюканьем неслись женщины.
— Это же Джулия, а с ней индейские скво! — воскликнула Элен.
Всадники подлетели к салуну и свалились с лошадей.
— Спасите нас! Спасите от этой мегеры! Она разорвет нас на куски! стонали они. При детальном рассмотрении это оказались Соккет, Вершин, Грешт и Захсон.
— Так вот они, стукачки! — злорадно улыбнулся Алекс Джекобсон и навел на них базуку. Джулию уже держали за руки и за ноги половина жителей города, но она все еще вырывалась.
— Алекс, не трогай их! Посмотри — они ведь уже не похожи на злодеев! взмолилась Элен.
— Да-да, мы исправились, мы уже хорошие! — перебивая друг друга, заголосили бывшие бандиты. Грэшт подобрал выпавшего из рукава туза и выжидающе уставился на Ника.
— Ладно, — сказал тот, — отпустим, а, ребята?
— Нет, — заявила Джулия, — у меня с ними есть кое-какие счеты!
— Какой козел выразил мысль о том, чтобы захватить эту женщину? — грозно спросил Соккет у своих помощников.
— Но, шеф, ведь вы сами… — начал было Захсон, но, увидев кулак Энтони у своего лица, осекся.
— Калькер, старина, — умоляюще сказал Соккет, — подержите эту девицу хоть немножечко…
Ник оглядел толпу, окружающую Джулию.
— Конечно, сил у нас маловато, но минут пять, может быть…
— Пять минут? Успеем добежать до канадской границы! — обрадовано воскликнул Вершин и убежал на север. За ним рванула вся оставшаяся троица.
— Ну вот, и пострелять не дали… — вздохнул Алекс, глядя на оседающую пыль. Мелхи посмотрел вслед удаляющимся бандитам:
— А зря мы все-таки их отпустили. У меня уже приготовлены классные надгробные камешки. Ну ничего, может еще вернутся…
— Вот и все, — сказал Ник Сырцексу и Шумару, — Можете ничего не бояться. Да и я поеду вместе с вами.
— Как же так? — воскликнула Джулия. — Я думала, вы зайдете хоть выпить чашечку пива или рюмочку чаю…
— Мэм, ваш жених уже поправляется, он в клинике у Элен,
— прервал ее Ник.
— Ах! — воскликнула Джулия и сломя голову побежала к Колу Илису.
— Вот все они, женщины, такие, — сочувственно сказал Алекс и положил руку на плечо пригорюнившемуся Нику, — их спасаешь-спасаешь, а они убегают от тебя к другому…
— Вы сказали, что уезжаете? — воскликнула миссис Ходди.
— Но вы ведь наш шериф?
— А шерифом у вас будет Эндрю Штых. Он хороший ганфайтер и в случае чего защитит вас. — Ответил Ник.
— Этот бездельник? — возмутилась вдова.
— Но миссис Ходди, это раньше я пьяницей был, пока шерифом не сделался. А теперь я исправляться начну, — сказал Эндрю и в доказательство разбил бутылку с пивом об свою голову.
Шумар сел в дилижанс. Сырцекс забросил гроб на багажник.
— Осторожней, чай, не дрова бросаешь! — обиженно проворчал труп. Ник проворно вскочил на лошадь, снял звезду и отдал ее Штыху. Дилижанс рванул с места, следом поскакал Ник. Горожане махали руками, платками, а Мелхи чьим-то белым саваном.