Странник повел ее по гальке примерно в метре от воды.
— Не всюду здесь так мелко, есть ямы и обрывы. Если идти так беспечно, может получиться очень, очень плохо и сразу.
Парадоксально, что такие наседка слова говорил профессиональный путешественник, привычно бросающий вызов смерти. Но, честно говоря… за четыре-пять метров от берега взлетала белая пена, и поверхность моря была почти неразличима — бурление воды превращало день в сумерки.
Прибыл береговой патруль. Сразу пять стай стали привязывать веревки, чтобы вытащить обломки плота из перемалывающих камней.
А на обломках бревен теснились десятки Стальных Когтей. Джоанна никогда раньше тропиканцев не видела. Действительно необычные, как и говорили ей местные жители. Эти чужеземцы не объединялись в стаи — толпа синглетов, в которой каждый делает, что ему вздумается. Некоторые из них совместно хватались за брошенные с берега веревки, другие просто жались в ужасе к бревнам. Она посмотрела на море. Кое-где из воды торчали головы, мелькал иногда синглет на оторванном от плота бревне. Десятки этих созданий смыло за борт.
Джоанна обратилась к ближайшему элементу Странника — это оказался Шрам, все еще самый крупный экземпляр в стае.
— Смотри! Те, что в воде, вот-вот утонут! Их надо вытаскивать первыми.
Странник сделал общий кивок согласия:
— Но не знаю, можно ли тут помочь.
— Да черт побери, можно, конечно! — Джоанна показала на бухту спасательного каната, который привезли патрульные стаи: — Хватай веревку! И скажи этим патрулям, чтобы занялись ими в первую очередь!
Обычно Странник не знал нерешительности. Но сейчас он задержался на секунду, потом побежал вдоль берега позади работающих у воды патрулей и что-то громко рокотал, обращаясь к ним.
Даже после трех лет практики Джоанна совершенно не научилась разбирать межстайную речь. Слова сливались в аккорды, иногда неслышимые для человеческого уха. Когда удавалось отделить звуки друг от друга, уже пора было разбирать следующий аккорд. Сейчас Странник выкрикивал что-то вроде требования. Несколько раз всплыло имя Резчицы. Ага, то есть он ссылается на высший авторитет.
Две из патрульных стай оставили свои места и помогли Страннику оттащить от камней неиспользуемые веревочные петли. Со стороны Береговой гавани бежали еще стаи. Они не были похожи на береговой патруль и старались обойти Джоанну и Странника подальше. Как и всех прочих, их больше всего интересовал плот. Да, конечно, там больше было кого спасать, но тем, кто в воде, нужна была немедленная помощь. И всего только три стаи — считая Странника — сейчас занимались их спасением, крутились на берегу, снова и снова забрасывали в воду веревки с поплавками на концах. Барахтающиеся синглеты тянулись к ним изо всех сил. Они выглядели почти как морские млекопитающие — в более тихих и теплых водах им бы ничто не угрожало. А здесь одна надежда была на спасательные веревки: когда какому-нибудь синглету удавалось поймать конец, его быстро вытаскивали на галечный пляж. Джоанна и стаи смогли спасти дюжину пловцов, но поначалу голов было не менее тридцати. Остальных, очевидно, сгубил холод или унесло дальше к северу.
Тем временем прочие стаи вытаскивали остатки плота. Тропиканцы на борту спешили прочь, а береговые патрули и местные граждане рыскали в обломках. Джоанна только теперь поняла, что главной задачей «спасательной операции» было добраться до груза.
В волнах больше не было видно уцелевших. Все стаи, работавшие с веревками, кроме Странника, включились в лихорадочный поиск сокровищ. Выжившие тропиканцы сбивались в дрожащие кучи на ровном куске пляжа, и в самой малой было не меньше двадцати особей. Это были не стаи — просто синглеты, сбившиеся в кучу ради тепла.
Джоанна подошла к краю этой толпы, пытаясь уловить межстайную речь. Ничего узнаваемого она не услышала. Но это, в конце концов, и не были настоящие стаи. Иногда, впрочем, телом можно было ощутить, будто гудит воздух: эти существа не были немы в диапазоне, который стаи называли средним звуком — от сорока до двухсот пятидесяти килогерц.
Странник следовал за Джоанной, но держался от ближайших тропиканцев не ближе пятидесяти метров.
— Ты не слишком сейчас популярна, — сказал он.
— Я? — удивилась Джоанна, не сводя глаз с необычной толпы. Практически ни на ком не было одежды, а шерсть у них свалялась кое-где в войлок, как ей и рассказывали. У некоторых из этих созданий почти не было волос — только возле лап. — Мы же их спасли!
— Да не у них ты непопулярна, — сказал Странник. Джоанна подобралась чуть ближе к толпе — десятки голов стали поворачиваться вслед за ней, нервно щелкая челюстями. — Эй! Я же не говорил, что они тебе симпатизируют! Зуб даю, из них никто не осознает, что ты их спасала.
В ее сторону вытянулось несколько шей, несколько тварей прыгнули к ней, опершись на чужие спины. Ей показалось, что это нападение, но когда Стальные Когти коснулись земли, вид у них был не агрессивный, а удивленный. Джоанна попятилась на пару шагов.
— Да, понимаю, о чем ты. Они как фрагменты после боя — перепутаны и безмозглы.
И могут напасть просто с перепугу.
— Примерно так, — согласился Странник. — Но имей в виду, что эти ребята — не остатки стай. Вряд ли кто из них входил когда-нибудь в нормальную когерентную стаю. Их мыслезвуки — бессмысленное завывание.
Джоанна пошла по краю толпы. Была какая-то дистанция, которая этих синглетов устраивала. Если она подходила ближе, они начинали двигаться ей навстречу. Странник был прав — это не были инвалиды войны. Боевые обломки, которых ей случалось знать, жаждали влиться в согласованную стаю. Они бы Дружелюбно отнеслись к Страннику, стараясь заманить его поближе. Если бы они знали людей до своей травмы, они бы и к ней тоже отнеслись по-дружески.
— Так что с ними будет? — спросила она.
— Правильный вопрос. И вот почему береговой патруль не слишком тобой доволен. У нас, как ты знаешь, такие кораблекрушения случаются регулярно раз в несколько лет. Груз в основном бросовый — не то, чем занимается серьезная торговля.
Джоанна окинула взглядом туманный берег. Действительно не хватало патрулей, чтобы сдержать спасенных. Тропиканцы вяло болтались на месте и вроде бы робели когерентных стай, но не иссякал поток лохматых мореходов, которым удавалось воспользоваться зазорами в кордоне патруля и сбежать вдоль пляжа. Если какая-нибудь стая бросалась в погоню, в образовавшуюся брешь тут же согласованно проникали пять — десять беглецов, и не всех удавалось загнать обратно. Она посмотрела на Странника:
— Так патрульные предпочли бы, чтобы их утонуло больше?
Странник склонил пару голов набок, глядя на Джоанну.
— Именно так. — Пусть он консорт королевы, но дипломатии в нем не было ни на грамм. — У Резчицы полно хлопот и с местными фрагментами, а эти — просто пустые хлопоты.
Джоанна ощутила внутри что-то холоднее осеннего моря. С отношением стай к фрагментам ей очень трудно было мириться.
— Так что же с ними будет? Если их кто-нибудь попытается загнать обратно в море… — выкрикнула она гневно.
Но ведь Равна Бергсндот тоже такого не потерпит, Джоанна не сомневалась. Ни за что не потерпит, если Джоанна до нее вовремя доберется.
Она повернулась и быстро зашагала обратно к антиграву.
Странник повернулся в полном составе и пустился за ней.
— Ты не волнуйся, этого не случится. На самом деле Резчица давно уже издала постоянный декрет, что все уцелевшие имеют право бежать в Береговую. Эти патрули ждут подкреплений, чтобы отвести их туда.
Примерно треть мореходов уже исчезла, труся по берегу синглетами и парами. Скорее всего им проще будет выжить, чем фрагментам, с которыми имела дело Джоанна. Как правило фрагменты согласованных стай — это взбудораженные ментальные калеки. Многие из них умирают голодной смертью — даже при общем физическом здоровье. Старшие синглеты — выброшенные из стай — живут недолго.
Джоанна не замедлила шаг. Постепенно у нее в мозгу оформлялась идея…
— Ты что-то сумасшедшее задумала? — спросил Странник.
Он говорил иногда, что с ней за год увидел больше необычного, чем мог бы увидеть без нее за десять, — потому и держится с ней. Он и в самом деле был странником, путешественником, и потому такое заявление значило немало. Воспоминания его уходили на века в прошлое, рассеиваясь недостоверными преданиями и мифами. Мало стай столько бродили по своему миру и столько видели. Ценой такого авантюризма было то, что Странник был программой наблюдения, выживающей в любых условиях, а не разумом, сохраняющим постоянство. Джоанне сильно повезло, что сейчас эта программа была реализована в виде стаи со столь достойными правилами жизни. На этой планете в числе первых она узнала Странника и Описателя. Эта небольшая удача спасла ее и в конечном счете всех оставшихся Детей.