Человек в цилиндре уже сидел перед камином. И раны у него на голове не было. Напротив него — еще один незнакомец в старинном костюме.
Лена задыхалась от ужаса, шумно глотая воздух, но они не замечали ее. Антона и Владимира Анатольевича не было.
— Знаю, — спокойно ответил второй незнакомец, — но я должен избавиться от этого дома. Иначе она и с того света будет преследовать меня. Все это временно. Рано или поздно — она выйдет из этой двери, возродившись вновь. Проклятая ведьма! Но я буду готов к этому. И даже Вольронт мне не помешает!
— Не позволю! — вскричал человек в цилиндре. — Я всем расскажу, что тут произошло!
— Никто ничего не узнает, — спокойно улыбаясь, отозвался второй и вытащил пистолет.
И в этот миг наваждение спало.
— Нет! — закричала Лена.
Она ясно видела, как Владимир Анатольевич наставил пистолет на Антона. Лена спрыгнула с подоконника и бросилась к ним, но какая-то сила отшвырнула ее на пол. Громыхнул выстрел. Антон упал. Его взгляд остекленел, а под головой расплывалось красное пятно.
— Нет! Нет! — в истерике кричала Лена, но не слышала себя.
Она слышала лишь безумный хохот, тот же, что и раньше, писклявый и противный; звук ревущего пожара; и где-то за всем этим раздавалось тихое шипение.
Владимир Анатольевич отстраненно смотрел то на пистолет в своей руке, то на Антона, то на железную дверь, видневшуюся в разломе кладки. Потом он взглянул на Лену.
За языками пламени в его глазах проглядывала пустота и черная безысходность. С усилием, как будто преодолевая невидимую преграду, он шагнул к ней. Лена лежала на полу и уже не пыталась сопротивляться, ужас сковал ее.
Кто-то потряс ее за плечо. Маленькой ручкой… ребенок?.. Вырвавшись из-под гипнотизирующего взгляда Владимира Анатольевича, Лена обернулась и взвизгнула. Такого она не видела еще никогда в жизни. Странное существо, призрачное, полупрозрачное, стояло рядом и трогало ее за плечо. Существо жуткое, недоброе, может — черт… Оно приблизило свое отвратительное свинское рыло с красными светящимися глазами и яростно закричало тонким писклявым голосом:
— Позови туман! Сейчас же позови туман! Зови его! И-и-и-и-и! Быстро!
Владимир Анатольевич, медленно, словно ноги его отлиты из чугуна, направился к Лене и поднял пистолет. Что-то мешало ему. Он едва волочил ноги, оставляя за собой борозды выломанного паркета.
На секунду, сознание прояснилось. Лена поняла, что это, скорее всего — последний миг в ее жизни. Надо что-то сделать… но что?
— Позови-и-и тума-а-ан! — еще яростнее завизжало существо. — Мне не остановить его! Только ты можешь! Зови туман! Зови-и-и!
Лена послушалась. А что еще оставалось делать? Она и пошевелиться-то не могла, что-то держало ее.
— Туман… — она попыталась крикнуть, но даже сама себя не услышала, лишь беззвучно открывала рот. — Туман… — Она собрала все силы, видя дуло пистолета, нацеленного ей в голову. — Тума-а-а-ан!
В последний момент ей удалось. И только мелькнула мысль, как, наверно, все это глупо… как из камина вырвался туман, и мгновенно заполонил комнату густыми молочными клубами. Владимир Анатольевич уперся в него, словно в стену и безвольно опустил руки.
Затем визгливый и безумный хохот заполнил собой все. Он исходил от стен и отражался от потолка. Казалось, звучит уже не один голос, а целый хор, истерически завывая на разные лады.
Владимира Анатольевича подняло в воздух и медленно закружило, вращая все быстрее. И вот уже бешено мелькали руки, ноги, словно у безвольной куклы. По сторонам полетели капли крови. Вращаясь, его тело слилось в единое пятно, затем его швырнуло в сторону окна.
Со звоном посыпались осколки и обломки рамы. Лена осталась одна с телом Антона, лежащим у камина.
Внезапно она поняла, что больше не корчится от ужаса на полу, а по-прежнему стоит у окна. Снизу, с улицы, на нее смотрел незнакомец с раной на голове. Теперь она знала, что случилось с его головой.
Лена оглянулась. Антона перед камином не было. Пустая комната заполнена туманом, а у ее ног лежит тело. Ее собственное тело. И самое странное, раньше ей казалось, что в такой ситуации — оказавшись вне собственного тела — она безумно перепугается, но никакого страха не было. Более того, появилось чувство дежа-вю, как будто и раньше ей случалось оказываться вне тела. Она знала, что не умерла, и что в таком состоянии, ей многое доступно, гораздо большее, чем другим людям.
Лена огляделась внимательнее. Комната изменилась. На стенах красовались какие-то непонятные знаки, состоящие из множества символов, некоторые из них светились. Туман сжался в комок и клубился перед железной дверью в глубине камина. Химера вернулась на свое место, замерла, но внимательно следила.
Из щели в стене, рядом с камином, где не хватало порядочного куска плинтуса, появилось уже знакомое мерзкое существо. Оно подошло к Лене на трясущихся полусогнутых ножках, но довольно резво, забавно постукивая копытцами по паркету, и уставилось на нее чуть мерцающими красными глазами, изучая.
— Иван Андреевич. Хрёпл, — пропищала тварь, кланяясь.
— Очень приятно познакомиться с вами… — Лена решила, что раз этот чертенок помог ей — он не опасен, хотя чутье подсказывало ей, что тварь он недобрая, темная.
Ей очень захотелось расспросить Хрёпла — какая странная и смешная фамилия! — Ивана Андреевича о том, что здесь происходит. В миг, когда она покинула тело, к ней пришло озарение, что все это — ее судьба. Что оказалась она здесь не случайно, что в будущем ее ждет что-то сильно отличающееся от прежней размеренной жизни. Что это все как-то связано с ее происхождением и родителями, которых она не знала, так как выросла в детдоме. Но Иван Андреевич перебил ее мысли:
— Уходим отсюда! Он вернется! Он сильный! Нам не остановить его! — начал он спокойным писклявым голоском, постепенно перерастающим жуткий истерический визг. — Идем! Хозяин ждет нас! Возвращайся в тело и идем! Скорее! Скорее! И-и-иде-е-ем!
Тут ей самой пришло в голову, что неплохо бы вернуться в тело. Стало боязно столь долго оставаться вне его.
Лена сама удивилась, как легко у нее это вышло. И вовсе не так, как в фильмах. Ей не пришлось ложиться на пол, залезать «в себя» и принимать ту же позу. Как будто со стороны видела она, как ее бестелесная сущность сжалась в маленький светящийся комочек и юркнула внутрь тела. Потом было неприятное ощущение, как от электрического разряда. И она очнулась.
Что-то невидимое толкало ее и жутким голосом верещало. Теперь она знала — это «шалит» Иван Андреевич.
Она поднялась и огляделась. Никаких знаков на стене не видно, комната пуста. Антона тоже нет… а это значит, что он может быть жив! Эта мысль немного приободрила.