Внезапно она оказалась в его объятиях.
– Может быть, ты окажешься достаточно сильной, – загадочно сказал он, перед тем как их губы встретились. – А что касается остального, то мы можем поговорить об этом позднее.
В сочной зелени темного зеркала Телеб К’аарна частично видел то, что происходило в комнате Элрика, но единственное, что он мог сделать, – это сердито наморщить лоб в полном бессилии.
Он дергал себя за бороду, а вызвавшая его негодование сцена в десятый раз пропадала в глубине зеркала. Никакие его заклинания не могли ее вернуть. Он сидел на своем стуле из змеиных черепов и строил планы возмездия. Его возмездие должно созреть постепенно, ведь если Элрик окажется полезным в деле с цитаделью, то пока уничтожать его не имеет смысла…
Глава четвертая
В пользу владык Хаоса
На следующее утро три всадника отбыли в направлении города Токора. Элрик и Йишана ехали бок о бок, но третий всадник, Телеб К’аарна, держался чуть поодаль и хмурил лоб. Если Элрика хоть сколько-то и смущала эта демонстрация со стороны человека, которого он вытеснил из сердца Йишаны, то он никак не показывал этого.
Элрик, который против своей воли нашел Йишану более чем привлекательной, согласился по меньшей мере осмотреть цитадель и высказать свое мнение о том, что она собой представляет и как с ней можно бороться. Перед отъездом он обменялся несколькими словами с Мунгламом.
Они ехали по прекрасным зеленым джаркорским полям, позолоченным жарким солнцем. До Токоры было два дня езды, и Элрик решил провести их с удовольствием.
Чувствуя себя очень неплохо, он скакал рядом с Йишаной, смеялся с ней, радуясь ее радостям. Но в самой глубине его сердца – глубже, чем обычно, – с их приближением к таинственной цитадели зрела тревога. Он время от времени отмечал, что Телеб К’аарна смотрит с явным удовлетворением на то, на что должен бы смотреть с неудовольствием.
Иногда Элрик кричал ему:
– Эй, старый чародей, неужели ты не чувствуешь, насколько красоты природы лучше, чем интриги двора? У тебя вытянулось лицо, Телеб К’аарна, дыши полной грудью и радуйся вместе с нами!
На что Телеб К’аарна хмурился и бормотал что-то себе под нос, а Йишана смеялась над ним и весело поглядывала на Элрика.
Так они добрались до Токоры и обнаружили, что на месте города осталось только пожарище, от которого исходило зловоние, как от огромной мусорной кучи.
Элрик втянул носом воздух.
– Это работа Хаоса. Ты был прав, Телеб К’аарна. Какой бы пламень ни уничтожил этот город, это был не естественный пожар. Тот, кто сделал это, обретает все большую силу. Как тебе известно, между Владыками Закона и Хаоса обычно существует равновесие, причем никто из них не вмешивается непосредственно в дела нашего мира. Очевидно, что сейчас этот баланс нарушен, как это иногда случается, в пользу Владык Беспорядка, что позволило им проникнуть в наше царство. Обычно земной чародей на короткое время может получить помощь от Хаоса или Закона, но очень редко какая-либо из сторон закрепляется на Земле так сильно, как наш друг из цитадели. Но еще тревожнее другое: после завоевания таких прочных позиций их можно усиливать, а потому Владыки Хаоса, постепенно наращивая силы, смогут со временем подчинить себе всю Землю.
– Ужасная возможность, – пробормотал чародей, которого такая перспектива и в самом деле напугала. Даже если он иногда и обращался за помощью к Хаосу, ни один человек не был заинтересован оказаться под властью Хаоса.
Элрик снова запрыгнул в седло.
– Давайте-ка поскорее в долину, – сказал он.
– Ты уверен, что это благоразумно, после того что мы здесь увидели? – В голосе Телеба К’аарны слышалась тревога.
Элрик рассмеялся.
– Что? И это я слышу от чародея из Пан-Танга – острова, чьи маги заявляют, что знают колдовство не хуже моих предков, Сияющих императоров? Нет-нет! И потом, я сегодня не склонен к осторожности!
– Я тоже, – воскликнула Йишана, обхватив ногами бока своего жеребца. – Едем, господа… к цитадели Хаоса.
Ко второй половине дня они перевалили через горный хребет, окружавший долину, и их взорам предстала таинственная цитадель.
Йишана описала ее хоть и точно, но не идеально. Элрик до боли в глазах вглядывался в это сооружение, и ему казалось, что оно простирается за пределы царства Земли в другой мир, а может быть, и в несколько миров сразу.
Цитадель сверкала и сияла всеми известными земными цветами. Но Элрик узнал среди них и несколько неземных, принадлежащих иным плоскостям. Даже общие очертания цитадели виделись смутно. И напротив, окружающая долина представляла собой море темного пепла, который иногда, казалось, начинал вихриться, волноваться, посылать вверх фонтанчики праха, словно основные элементы природы тревожились и приходили в движение в присутствии потусторонней твердыни.
– Итак? – Телеб К’аарна пытался успокоить своего занервничавшего коня, который пятился от цитадели. – Ты видел что-либо подобное в этом мире прежде?
Элрик отрицательно покачал головой.
– В этом мире – нет. Но такое я уже видел. Во время моего окончательного посвящения в мелнибонийские искусства мой отец взял меня с собой в астральной форме в царство Хаоса, где мой покровитель Ариох, Повелитель Семи Бездн, дал мне аудиенцию.
Телеба К’аарну пробрала дрожь.
– Так ты бывал в измерении Хаоса? Значит, это цитадель Ариоха?
Элрик презрительно рассмеялся.
– Это? Нет, это лачуга в сравнении с дворцами Владык Хаоса.
Йишана нетерпеливо вмешалась в разговор:
– Тогда кто же здесь обитает?
– Насколько мне помнится, когда я в юности проходил сквозь царство Хаоса, в цитадели обитал не один из Владык Хаоса, а скорее их слуга. – Элрик нахмурился. – Даже не слуга…
– Ты говоришь загадками. – Телеб К’аарна повернул коня и начал спускаться по склону в сторону от цитадели. – Знаю я вас, мелнибонийцев! Вы и голодая, предпочтете парадокс пище!
Элрик и Йишана последовали за ним на некотором расстоянии, потом Элрик остановился и указал назад.
– Тот, кто там обитает, довольно-таки парадоксальный тип. Он что-то вроде Шута при дворе Хаоса. Владыки Хаоса уважают его, может, даже немного побаиваются, хотя он всего лишь их ублажает. Он развлекает их космическими загадками, шуточными представлениями, якобы объясняющими природу Космической Руки, которая поддерживает равновесие между Хаосом и Законом, он жонглирует понятиями, как погремушками, высмеивает то, что дорого Хаосу, воспринимает всерьез то, над чем они издеваются… – Элрик замолчал и пожал плечами. – Так мне, по крайней мере, рассказывали.
– И что же ему здесь надо?