И вот вновь волнения, вновь из-за аристократии. И мне остаётся только молиться Богине, чтоб хоть в этот раз нашу семью не задело.
В этот момент дверь в кабинет снова открылась. Я уже было подумала, что это дворецкий спешит сообщить мне о готовом обеде, но наткнулась на серьёзные и хмурые лица семи представителей дознавательства.
— Вот бесстыдники! — возмущённо ахнул призрак бабушки. Благо, что его могу видеть и слышать только я.
— Господа, чем обязана? — спокойно спросила я.
— Леди Лианта Элиа Астарс! — грозно и громко начал главный всего этого сборища. — Велением Его Сиятельства маркиза Дарганта Таутура Леварта, вы арестованы по подозрению в совершении вами ряда жестоких убийств…
Он говорил что-то ещё, кажется, зачитывал мне все обвинения и данные права на ближайшее время, но я уже не слушала. Слишком была удивлена происходящим. Прям до глубины души, как моя бабуля.
Вот это поворот. Мне кажется или история наступает на те же грабли?
Глава 1.
Двадцать один год до основных событий
Ночь давно вступила в свои права. Вот только урагану, бушующему в её объятьях, было всё равно. Он, казалось бы, только ещё больше набрался сил, чтобы обрушить их на беззащитный город.
То был Карифт — столица великой империи Эдарт, империи, большей частью жителей которой являются люди. Как обычные, так и маги, колдуны, ведьмаки и волшебники. Но как бы ни были они сильны духом, телами и магией, с Силой Мира и Богов спорить не смел никто. Но каждый знал, чувствовал, что разразившийся ураган — не просто явление природы.
Нет, это был гнев, яростный гнев одного из Божеств Изначальный. И такой гнев не нёс ничего хорошего ни людям, ни их землям, ни даже соседним государствам. Всем оставалось лишь запираться в своих домах, в храмах, чтобы молить Богов об Их милости.
Но что беда народа по сравнению с горем в семье!
Леди Тифида Аласта Астарс тихо сидела на простеньком стуле рядом с огромной кроватью, скрытой полупрозрачными занавесями от остального мира, и беззвучно роняла слёзы на безвольно упавшие на колени руки. Ни одна эмоция не отразилась на вмиг постаревшем лице. Вот только душа женщины разрывалась от боли.
Она не смогла. Сил банально не хватило в этом старом теле. Но хуже всего — осознание, что какой-то крупицы этих самых сил не доставало, чтобы вернуть, удержать в этом маленьком, хрупком, изломанном тельце, возлежащем на кровати, последние остатки… если уже не жизни, то хотя бы души.
Хотя бы душу удержать! А там и целители бы подоспели! Леди краем уха слышала, как по теперь уже пустым коридорам разлетаются звуки скорого бега, становясь всё ближе. Вот они уже в гостиной, вот их главный сопровождающий — тоже уже давно немолодой дворецкий её семьи, её рода — первым влетает в спальню, пропуская за собой и небольшой отряд лекарей.
Пустыми глазами женщина отметила про себя, что у каждого их них на груди был герб императорского госпиталя. Значит, это лучшие из лучших. Но что они смогут? Минимум — констатируют и так уже понятное состояние маленькой пациентки, максимум — исцелят тело, приведут, так сказать, в более приятный вид.
Впрочем, главе собранного отряда это становиться также понятно с первого же взгляда на маленькое тельце. Он взмахом руки останавливает бурную деятельность коллег и под их вопросительными взглядами лишь обречённо качает головой — они умны, они понимают, что промедление из-за разбушевавшейся погоды стоило всем тех самых важных мгновений, когда решается сама жизнь.
Ещё один взмах его руки, и мужчины тихо, но споро покидают комнату. В ней остаются лишь четверо — сам глава коллегии, убитая горем леди, её дворецкий и… император. Его Величество появился вместе с ними, но решил оставаться в гостиной, пока не будет сделано всё, что в силах его лекарей. А уж в своём личном — он ни на мгновение бы не усомнился.
Так стоит ли говорить, как сильно и неприятно его удивила повисшая тишина по ту сторону дверей, где уже во всю должна была быть развита бурная деятельность. А каким отчаянием наполнилось его сердце, стоило мужчинам, едва вошедшим в спальню, начать выходить обратно. Мрачные лица были ему ответом на мысленные вопросы, заставляя ворваться в комнату уже самому прежде, чем двери снова закрылась.
Мавиан вопросительно посмотрел на своего повелителя, прося разрешения взглядом. Его Величество только кивнул, пусть и смотрел точно в заплаканные глаза леди. Ох, его милая леди, леди его души и сердца, тайна его бессонных ночей давно ушедшей молодости. Видеть её в таком состоянии — худшее, что когда-либо случалось с ним.
Даже отдавая её своему лучшему другу, которого избрало её сердце, он не чувствовал той душевной боли, что сейчас. Тогда мужчина мог только желать любимой счастья и обещать стать для неё и её семьи самым надёжным союзником, самой лучшей защитой. Но, видимо, Боги отвернулись от его клятвы сегодня второй раз. Сначала была пропажа и гибель друга, а теперь и всего его рода. Только Богам всегда мало. Они решили забрать не только сына и невестку Риндана, но и их единственное дитя — последнее дитя некогда великого рода!
Андариан с силой сцепил зубы, заставляя их скрипеть, а сжатые кулаки белеть. Его ярости не было предела, ведь он только что всё понял. Понял кто и почему так настойчиво идёт на подобное! Ох, каким же он был глупцом, чтобы не видеть очевидное! А ещё на Богов посмел грешить…
Мавиан закончил исцелять тело малышки как внутри, так и снаружи. И, судя по его лицу, изломанный, почти растерзанных до неузнаваемости внешний вид ничто по сравнению с тем, что скрывалось под ним. Это только подвило масла в закипающий вулкан ярости правителя.
— Я сотру эту линию порока из истории. Эта тварь пожалеет, что даже задумалась о подобном, — прорычал император, еле сдерживаясь, чтобы не выпустить свою магию и не разрушить всё на своём пути.
Тифида вновь повернула голову в его сторону. Его магия тут же затихла под её взглядом. Всего один хоть и пустой взгляд, и он снова готов положить всё, что у него есть, к её ногам. Боги, за что вы так с ней? Что он может сейчас для неё сделать?
Будто в ответ на крик его души, за окном с новой силой ударил ужасающий ветер, а небо не только разорвалось чередой вспышек огромных молний, что осветили всё собой почти на половину минуты, но и заставило дрожать землю. О, Боги в неменьшей ярости! Сейчас мужчина прекрасно понимал, что Их к этому привело. И, кажется, знал, что спасёт от разрушения и гибели его страну, его народ.
— Тифида, — тихо обратился мужчина к возлюбленной, мельком удивляясь резкому затишью и за стенами особняка. Это знак одобрения его затее? Хотя даже если бы Они не одобряли, он бы всё равно пошёл на это. Ради той, что сейчас угасала вслед за последним лучом в своей жизни, но всё ещё готовой и способной бороться за него. — При всех свидетелях я даю тебе своё высшее дозволение на Белый Путь Последней Богини.
Лекарь и дворецкий тут же посерели лицами от ужаса осознания приказа, но не посмели вымолвить и доли возражения воле своего государя. А вот женщина буквально засветилась изнутри! Мгновенно подлетела к телу малышки, хватая его в руки и готовясь мчаться в указанное место со всей доступной ей скоростью.
Андариан хотел бы предложить ей помощь с переносом тельца, но хорошо знал свою леди, поэтому мог стать ей лишь провожатым. Кивком головы он также позвал с собой и остальных мужчин, что боялись двинуться с места после услышанного. Всё же, если его задумка удастся, то их помощь будет очень кстати.
Тифида, не сбавляя скорости даже на поворотах и лестницах, неслась в сторону дальних подвалов, вход в которые для всех, кроме взрослых членов её семьи, всегда был под строжайшим запретом. Почему же раньше она не могла подобное сделать? А потому, что на это нужно высшее дозволение правителя, под покровительством и на территории которого проживает семья в данное время. О, Боги, как же ей повезло, что Андариан был другом их семьи, другом Рина!
Ворвавшись сначала в основной подвал поместья, женщина тут же помчалась к самой дальней и неприметной двери, укрытой ещё и особой иллюзией на крови для надёжности. Раскрыть ту помог сам император, когда она дала мысленное разрешение на проявление двери перед другими её спутниками.