- Мне слишком часто стали советовать убраться отсюда. Поэтому мой ответ – нет. А насчёт сестры, не волнуйся, я её не трону. Если она не придёт сама. И, надеюсь, эта наша последняя встреча. Выметайся из моего клуба.
- Ты ещё пожалеешь! – Побагровевший Туманский быстрым шагом покидает клуб, а я кидаю вслед фразу, которую он уже не услышит.
- Пожалею, уже пожалел. Только тебе об этом знать не обязательно.
Залпом допиваю виски, и встаю с твёрдыми намерениями найти Диану. Пора уже выбить из девчонки правду, и понять, что за хрень здесь творится.
Глава 7. Диана.
- Думала, я не узнаю, что ты бегала к нему?! – Я смотрю в глаза, полные злобы и ненависти, и в который раз задаю себе вопрос? Что заставило меня быть рядом с ним? Хотя нет, на этот вопрос я знаю ответ. Я спрашиваю себя об этом, только для того, чтобы напомнить, чтобы не сбежать.
- Отвечай, дрянь! Трахалась с ним?! – Его руки до боли сжимают мои запястья, и я боюсь отвечать. Боюсь, что на этот раз не смогу сдержаться, боюсь, что скажу о том, как сильно я его презираю. Безвольно машу головой в стороны, надеясь, что этот ответ его устроит.
- Тогда что ты делала с ним в номере, одна?
- Я хотела поговорить.
- О чём? – Он всё сильнее сжимает руки, и я точно знаю, наутро на запястьях будут багровые следы его власти надо мной. Он не бьёт меня. Почти. Но каждый раз, перед выступлениями гримёрша, молчаливо вздыхая, замазывает следы от его пальцев. Эта одержимость когда-нибудь сожжёт нас обоих до тла. Он сгорит в пламени своей ненависти и больной любви, крепко прижимая меня к груди.
- Я попросила его уехать.
- Боишься за него? – Заглядывает мне в глаза, и я вижу, что ярость в его взгляде сменяется ощущением безграничной власти. Его сумасшествие заражает меня. Мне страшно, когда он вот так вот меняется. Лучше бы он орал, бил, да всё, что угодно, но не смотрел на меня так. Слёзы непроизвольно катятся по щекам, тихо, без всхлипов, просто выпуская мою боль. Ту, рука об руку с которой, я живу уже несколько лет. Если бы он только знал, как я ненавижу и боюсь его одновременно. Хотя нет, он знает. И он пользуется этим весьма успешно. Чёртов манипулятор. Он никогда не поймёт, что жизнь, это не партия в шахматы, а мы не его пешки. И сейчас он смотрит на меня с такой безумной любовью во взгляде, что становится ещё страшнее.
- Девочка моя маленькая. – Отпускает руки, и лихорадочно стирает слёзы с лица. Трёт так, что становится больно. Но он уже этого не замечает. Сейчас он глубоко в себе. – Не плачь, у нас всё будет хорошо. Обязательно. Я избавлюсь от него, обещаю. – И снова этот безумный блеск в глазах. Хватает меня за плечи и осыпает поцелуями лицо, шею. Он не двинется дальше, он никогда меня не трогает. Я лишь красивая кукла на витрине, богиня, как он любит меня называть. На меня можно только смотреть. А трахает он своих шлюх, жёстко, я бы даже сказала жестоко. Но никто не жалуется, он хорошо за это платит. А те, кто захотел открыть рот…В общем их больше нет. Иногда мне хочется, чтобы меня тоже больше не было. Но мне не сбежать от него. Никогда.
********
Сглатываю слёзы, и закрываю глаза, чтобы хоть как-то отстраниться от происходящего. Мысленно возвращаюсь в ту ночь в клубе, когда впервые за много лет снова встретила его. Я не забыла. Я помнила Игоря все эти годы. Не знаю почему, возможно потому, что он был единственным человеком, кто по-настоящему проявлял заботу обо мне. Конечно, Стёпа любит меня, но я никогда не получала от него той родительской заботы, которой лишилась так рано. Из нас двоих, наверное, я больше осознавала, что жизнь, это не игрушки. И заботилась о двоих, как могла. А ещё я помнила обещание, данное Игорю. Сейчас это казалось смешным. Как я могла обещать счастье человеку, если сама не могла быть счастлива? Как я могла обещать ему, что он меня полюбит, если ненавижу любовь? Но той ночью всё изменилось. Я узнала его мгновенно. Казалось, не было всех этих лет, и мы виделись буквально вчера. И он не изменился, всё такой же красивый, серьёзный, как и раньше. И по его взгляду я понимала, в малышке Ди он так и не узнал ту костлявую девчонку, что обещала ему счастье. Он смотрел на меня не как на ребёнка, а, как и все те мужчины, что были в толпе. Похоть. Вот, что он испытывал в тот момент. И мне так отчаянно захотелось, чтобы он забыл тот образ, то нелепое воспоминание. Мне хотелось, чтобы он желал меня, так, чтобы до скрежета зубов, чтобы он видел перед собой женщину, а не ребёнка. Я манила его, играла, но так и не открылась. И он бы не узнал меня, я бы сбежала, и продолжила свою размеренную ненавистную жизнь. Всё было бы именно так, если бы не появился брат. И я действительно сбежала, только с позором, как будто маленькую девочку застукали за воровством сладкого. Я знала, что брат всё доложит ЕМУ. И тогда он как шакал последует по следам Игоря, выгоняя его со своей территории. На протяжении недели несколько раз приходила в отель, но меня так и не пустили. Тогда я оставила записку, и оставалось только ждать. Но он появился раньше. На пьесе, в театре. Я сбилась с текста, читала стихи, которые прочно засели в душу, которые он должен был понять. От души, без игры. Но в ответ видела лишь холодную усмешку. Игорь не поверил. Хотя может это к лучшему. Если он останется, мне придётся выбирать. А я не готова к этому, я не смогу.
Глава 8. Игорь.
Последняя неделя прошла как нельзя лучше, клуб почти вернулся к прежним показателям, посещаемость улучшилась. И можно было бы рассчитаться с Викой и уезжать, если бы не одно «но». Я не мог себя заставить купить билеты. Мне всё не давала покоя та встреча с Дианой. Каждый раз, когда я прокручивал её у себя в голове, всё отчётливее вспоминался страх в её глазах. Она боялась кого-то, говорила, что принадлежит ему. И этот третий, кто предпочитал держаться в тени, он её контролировал. С той ночи, она так и не появилась, ни в клубе, ни в театре. Каждый раз, когда я пытаюсь что-то выяснить, она исчезает. Во мне боролись два абсолютно противоположных чувства. С одной стороны я понимал, что нужно уезжать, и не впутываться в очередной раз в игру Туманских. С другой, мне хотелось найти девочку, мне до одури хотелось избавить её от этого страха. Снять с неё слёзы, боль, а затем посмотреть на то, что останется и понять, чего я сам хочу от неё. Во мне смешались злоба и сожаление. Я злился на неё за то, что не хочет впустить в свою жизнь и помочь, злился за то, что прогоняет. И при этом понимал, что меня не было слишком долго, чтобы она могла мне доверять, так же как и раньше.
Сегодня у меня была назначена встреча с Викой, она ждала меня в клубе и собиралась поговорить о чём-то важном. И уже после встречи я собирался найти Диану. Попробовать поговорить с ней. Последний раз.
Уже возле клуба меня охватило странное ощущение, будто за мной кто-то неотрывно следит. Осмотрел парковку, в основном машины служащих. Только фургон не был мне знаком, но это, скорее всего доставка. В клубе было практически пусто. Жизнь здесь начинается ближе к вечеру, а в обед помещение посещают уборщицы, охрана и бармен. Вика ещё не приехала, и это было странно, учитывая её пунктуальность. Она всегда приезжала за пятнадцать минут. Как всегда идеальна, словно только что вышла из салона. Но сегодня она опаздывала. Несколько раз позвонил ей, но приветливый голос автоответчика сообщал мне, что абонент вне зоны действия сети.
Прошло ещё десять минут, когда из холла послышался шум. Топот, удары дверей, крики обслуживающего персонала. Шаги быстро приближались к месту, где я сидел. Вскочил, чтобы разобраться, что за херня творится в моём клубе, и тут же был сбит с ног. Руки заломили за спину, и единственное, что я сейчас видел, это носки армейских ботинок у моего лица.
- Ардатов Игорь Леонидович? – Глухой, прокуренный голос раздался над самым ухом.
- Я. Что происходит, и кто вы такие?
- Майор Соболев. Вы арестованы по подозрению в распространении наркотиков и организации проституции.