— А у вас есть библиотека, Милана? — спросил я, усевшись. Судя по лучам солнца, бьющим в окно, на улице был полдень, рановато для сна.
— У семьи Беловых есть библиотека, — кивнула она.
— А можно мне туда?
Милана замялась.
— Надо спросить у госпожи Наталии. Я не знаю.
— Спросишь?
— Хорошо, — неохотно кивнула служанка. Видимо, слуги тётю не очень любили.
Проводив её взглядом, я с кряхтением улёгся. Мне хотелось побольше узнать о мире, в который я попал. Всё, что прочитаю, запомнит Алиса, и в любой момент, когда потребуется, с её помощью я вспомню, что читал. Сейчас в базе данных Алисы информация только из прошлого мира, и надо бы её пополнить сведениями о новом. Паника и страх не помогут мне выжить. Я знаю, что проснулся в чужом больном теле и что никогда не вернусь домой. Но на страдания нет времени… Мой срок на исходе. Надо думать, что делать дальше, как выжить.
Миланы не было где-то минут десять. Вернулась она довольная, с улыбкой на губах.
— Госпожа Наталия разрешила вам посетить библиотеку, но попросила вас не перенапрягаться и вернуться к себе в комнату сразу же, когда почувствуете усталость.
— Конечно, — я кивнул и сел. На тумбочке, рядом с колокольчиком лежала стопка светло-голубой одежды. Я потянулся к ней и охнул от прострелившей грудь боли.
— Давайте помогу, — Милана подбежала ко мне.
Одежда была удобной. Штаны, футболка, свитер и полусапожки. Всё новенькое. А на груди значок — такой же, как у служанки, цветок эдельвейса.
“Алиса, а цвет одежды что-то значит?” — спросил я, когда мы с Миланой неспешно направились к выходу. Она поддерживала меня.
Да, Артём. Белая — для Огранцев. Серая — для слуг, голубая — для веников. Коричневая — для воинов клана. Гвардия тоже носит белое, только у гвардейцев нет цифр на значке и кольца на пальце. Чёрная — для Чернокнижников. Я не знаю нюансов, Артём. Только названия.
Сложная система. Чернокнижники? Кто это? Колдуны? Чем они отличаются от Огранцев?
Мы с Миланой шли по просторному коридору. Пол из тёмного блестящего дерева, все стены в картинах и гобеленах. Похоже, Беловы не жаловались на достаток.
Из-за угла впереди послышались шаги, и нам навстречу вышел парень лет семнадцати. Он был, как и эскулап, в белых одеждах, на значке выделялась цифра один, а не три. Значит, Огранец. Белые волосы и красные глаза, в ухе торчит белая серёжка, на виске кривой и выпуклый шрам. Судя по лицу, он был жутко зол. Увидев меня, скривился в презрительной улыбке. Остановился, оглядел с ног до головы.
— Ничтожество, — бросил он. — Тебе не место в клане Беловых, веник поганый, — парень подошёл поближе. У меня, как назло, заныло в груди. Я выпрямился, не подавая виду, насколько мне плохо, и твёрдо встретил его взгляд.
— Не твое дело.
Глаза парня опасно сверкнули, он вытянул указательный палец, кожа на кончике которого была заметно темнее, и коснулся моей груди. Затем парень немного отвёл руку назад, сжал пальцы в кулак и легонько меня стукнул — я с трудом стоял, поэтому не успел среагировать.
— К-ха! — меня будто тараном саданули. Я отлетел назад, упал на пол, задыхаясь, и сквозь бешено стучащий в висках пульс услышал звук пощёчины и вскрик Миланы.
Урод подошёл и склонился надо мной, а я всё никак не мог вздохнуть, из моего рта шла кровь. Я видел его как в тумане, медленно, но неумолимо теряя сознание.
— Знай своё место, падаль, — он толкнул носком белого ботинка мою голову. Я закашлялся и подавился кровью.
— Ты сдохнуть решил тут, гуль дырявый? — урод присел на корточки и достал из кармана пузырёк с таблетками, вынул одну и засунул её мне в рот. Лекарство быстро растворилось на языке и ласковым потоком полилось по пищеводу. По всему телу, от лёгких до кончиков пальцев ног, разошлось тепло. Я закашлялся и жадно втянул в себя воздух. Из глаз брызнули слёзы.
Урод встал.
— Если расскажешь кому — урою, — он повернулся к Милане. — А ты вытри тут всё. Чтоб пятнышка не было. Поняла?
Милана что-то промямлила.
— Ты поняла меня?! — урод повысил голос и скользнул масляным взглядом по служанке.
— Да, господин Илья!
— Ну и отлично, — он напоследок презрительно посмотрел на меня и пошёл дальше.
Я лежал и краем глаза наблюдал, как Милана протирает пол. На её щеке горел след от ладони. Закончив с уборкой, она помогла мне встать. За это время мимо прошли несколько слуг, но никто из них не обратил на нас ни малейшего внимания.
— У тебя есть монетка? — спросил я, когда мы в молчании прошли шагов тридцать.
— Монетка? — удивилась Милана.
— Да. Любая.
— Только у меня в комнате.
— Досадно… — я поморщился. Ну и ладно, тут и гадать не стоит — этому уроду я верну должок сполна.
Благодаря странной таблетке я теперь мог передвигаться сам, без помощи Миланы.
Библиотека находилась в другом здании. Когда мы вышли на улицу, я первым делом посмотрел вверх. Солнце, голубое небо, белые облака. Всё как на Земле. Затем осмотрелся вокруг. Внутренний двор, наверное. Парк с лавочками для отдыха. В центре журчит большой водопад, под потоками воды стоит статуя. Чуть поодаль, за деревьями, возвышаются трёхэтажные деревянные дома и какие-то странные чёрные столбы.
По пути нам встречались и веники в голубом, и слуги в сером, и Огранцы в белом. И даже пара девушек, одетых в облегающие чёрные свитера и штаны — внешне Чернокнижники ничем не отличались от остальных людей. Я заметил, что у слуг на груди не было цветка эдельвейса, как у Миланы.
Некоторые люди реагировали на меня… неадекватно. Кривили лица, морщили носы, что-то зло шептали. У них были белые волосы и красные глаза. Похоже, что это отличительная черта рода Беловых.
“Алиса, почему они так ко мне относятся?”
Артём, возможно влияние нескольких факторов. Во-первых, ты обыкновенник. Огранцы пренебрежительно относятся к веникам. Во-вторых, ты не чистокровный Белов, твой отец из клана Драгиных, а фамилия передаётся по мужской линии. В-третьих — ты из Московии. Петербург и Московия сильно недолюбливают друг друга. Из-за этого Арчи и не хотел ехать к деду.
Мы, наконец, вошли в здание библиотеки. В главном холле за большим столом сидел старик в голубых одеждах и что-то писал стальным пером в толстом фолианте. Услышав шум, он поднял голову и посмотрел на нас. Кончик носа свёрнут вправо, чёрные короткие волосы, такие же чёрные глаза.
— Вам тут не место, — скрипучим голосом сказал он.
— Госпожа Наталия дала разрешение, — Милана почтительно опустила голову.
— Хм, — старик недовольно пожевал губы, разглядывая меня. — У вас время до вечера. Если повредите хоть одну книгу, получите пожизненный запрет на посещение библиотеки.
— Всё понял, — я кивнул. Интересно, белые одежды задобрили бы старика?
Библиотекарь снова уткнулся в фолиант и продолжил писать. Я сделал несколько шагов и остановился. Повернулся и с непониманием посмотрел на застывшую Милану.
— Слугам нельзя, — одними губами прошептала она.
Я кивнул и заковылял вперёд, прижимая ладонь к левой стороне груди. Эх, трость бы мне…
Библиотека внушала уважение. Много полок с книгами, столы для чтения, отдельные комнатки для уединённого изучения материала. Несколько слуг занимались уборкой. Парочка веников сидели за столами и что-то писали, листая книги. Из Беловых тут не было никого. Я прошёл немного вперёд и увидел четыре стеклянных постамента. Мне стало любопытно, я подошёл к ближайшему. На нём лежала старая страница, размером с тетрадную. Мои глаза чуть не вылезли из орбит, когда я прочитал первые строчки.
“Это дневник Аннабель Деверё.
7025 год Эпохи Прогресса.
Я, Джулиан Скайер, проснулась в теле девятилетней девочки из рода Деверё. Я не истинная жительница этого мира. Но за семь лет, что я провела тут, я успела свыкнуться со своей судьбой. Пишу этот дневник на языке, который этот мир не знает — на латыни”.