— Ты называешь меня, как папа.
— Папа знал толк в драгоценностях, - чмокает в щеку, вздыхает. – Звони, не стесняйся. Не забывай, что кроме меня у тебя больше нет родных людей.
— Я помню, Лик. Я обязательно позвоню, мы еще увидимся.
— Да-да, я тут буду до конца недели, - прощаемся, я закрываю за мачехой дверь, прислонившись к ней.
На душе грустная радость, но в уныние впадать мне некогда. Завтра утром у меня зачет, а вечером у меня мероприятие с Региной. Подруга ждет не дождется моего эффектного появления, рассчитывая, что какой-нибудь молодой мажор обратит на меня внимания. И ей бесполезно объяснять, что сейчас мне вообще не до отношений. Но с Региной бесполезно спорить.
4 глава
Не понимаю, как можно двадцать четыре часа бегать на шпильках, при этом умудриться не упасть и не разбить коленки и нос. Регина идет впереди меня так уверенно и беззаботно, словно туфли ее обувь с рождения. Как на таком высоком каблуке можно ходить? Это просто пыточное устройство. Для меня.
Подруга оглядывается, ободряюще улыбается. Я, в очередной раз, восхищенно на нее смотрю. Не зря она покоряет европейские подиумы. В персиковом вечернем платье в пол она прекрасна. На нее так и хочется смотреть, не отвлекаясь ни на что. И мне приятно, что вот эта красотка считает меня своей подругой.
— Ну, чего ты так долго? - Регина замедляет шаг, останавливается и ждет, когда я своим черепашьим шагом дойду до нее. – Ты сегодня отлично выглядишь. Малышка на миллион.
— Ты мне льстишь, - от комплимента мои щеки привычно окрашиваются в смущенный румянец. Я на миллион не выгляжу, но платье, которое купила подруга, мне к лицу. Приятная ткань серебристого цвета, не слишком откровенный фасон, но интригующая ложбинка между грудей может притянуть чей-то взгляд. Вообще, я бы предпочла глухое, без всяких намеков, свободного кроя платье. Регина настаивала именно на этом наряде. Спорить, доказывать подруге, что оно мне ни к чему – бесполезно, оно мне к лицу. Об этом знает Регина и знаю я.
— Я волнуюсь, - признаюсь Регине, когда мы подходим к залу, где проходит мероприятие.
— Расслабься. Ничего особенно от тебя не требуется, просто наслаждайся жизнью, напитками и закусками. Папа, в очередной раз, хочет всем продемонстрировать, какой он профессионал в своем деле.
— А что он сделал? – вопрос глупый. Вообще, общаясь с Региной, я никогда не интересовалась, чем занят ее отец, почему он оставил ее и маму и уехал за границу. Подруга сама не любила и по сей день не любит много говорить о своем родителе. Вскользь упоминала, что мама переехала к ней во Францию через несколько месяцев, после того, как Регина сама уехала туда.
— Ничего особенного. Просто поглотил очередную маленькую фирму, которой никак не выжить без посторонней помощи.
— Иногда это очень разумный экономический ход. Лучше быть кем-то поглощенным, чем заявить о себе, как о банкроте.
— Ты рассуждаешь, как папа. Давай, не будем о бизнесе, лучше повеселимся и я, наконец-то, тебя с ним познакомлю.
— Буду рада этому знакомству.
Зал набит людьми. Все между собой разговаривают, слышится смех, играет приятная музыка. Даже не верится, что тут собрались очень серьезные люди, которые обсуждают сейчас сделку, слияние или потопление какой-нибудь фирмы.
Устав крутить головой по сторонам, смотрю на обнаженную спину Регины, иду следом за ней. Она не забывает обо мне, периодически оглядывается через плечо, чтобы убедиться в моем присутствии. Уверенно направляется к небольшой компании мужчин, один из них стоит к нам спиной. Я замедляю шаг.
— Пап, привет! – громко заявляет о себе Регина, заставляя мужчину медленно обернуться. Я продолжаю улыбаться, но заготовленная приветственная речь застревает в горле. На меня через секунду в упор смотрят голубые глаза. Те самые глаза, которые вызывают странную дрожь каждый раз, когда мы встречаемся. Растерянно перевожу взгляд на сияющую Регину.
— Дина, познакомься, мой любимый папочка, Роман Андреевич. Папа, это моя Дина, я тебе о ней постоянно рассказывала. Правда, она у меня красотка?
Роман Андреевич, начальник моей начальницы, великодушно одаривает меня скупой улыбкой. Я не могу сообразить, как мне себя с ним вести. Когда он протягивает мне руку, секунду мешкаюсь, что не ускользает от внимания Регины.
— Дин, не бойся, папа не кусается. Это с виду он у меня серьезный и грозный, а внутри лапочка, - может, для нее он "лапочка", для меня он, прежде всего, начальник, от которого зависит моя будущая работа. Хочется верить, что дружба с его дочерью никак не повляет на принятое решение Анны Родионовны взять меня к себе помощницей.
— Рад знакомству, Дина, - наши руки соприкасаются, и возникшая дрожь в теле наэлектризовывается и по венам пускает ток. Под гипнотизирующим взглядом голубых глаз я цепенею и не в состоянии ни сдвинуться с места, ни что-то сказать.
Так, Демина, приди в себя. Перестань изображать гипсовую статую. Не дай Бог, Роман Андреевич подумает, что я дурочка. Еще скажет Анне Родионовне о моей непригодности как сотрудника. Беру себя в руки, растягиваю губы в улыбке. Надеюсь, получилась улыбка, а не гримаса.
— Я тоже рада с вами познакомиться, Роман Андреевич. Регина о вас рассказывала.
— Правда? – темная бровь иронично изгибается и, к моей радости, отец Регины смотрит на дочь.
— Всю подноготную о тебе не рассказывала. Не переживай по этому поводу. Просто Дина в курсе, какой у меня замечательный папочка, - Регина чмокает Романа Андреевича в щеку, его взгляд теплеет и на губах появляется настоящая улыбка.
Чтобы там ни было между родителями Регины, отец ее по-настоящему любит. Надеюсь, подруга об этом знает. И не думает, что он помогает ей строить карьеру, лишь бы откупиться за неучастие в детской жизни дочери.
— Надеюсь, девочки, вам не будет скучно на этом мероприятии, - Роман Андреевич жестом руки подзывает официанта и любезно сначала протягивает дочери, потом мне бокал шампанского.
К счастью, наши руки не соприкоснулись, иначе я бы позорно уронила бокал от волнения, которое не на шутку зашкаливает внутри меня. Почему этот мужчина приводит меня в дикое смущение одним своим присутствием? Он вдвое старше меня и еще отец моей подруги, я не должна так остро на него реагировать.
— Рома, я тебя обыскалась!
Бокал в руке подозрительно начинает качаться, как и весь зал перед глазами. Я широко распахиваю глаза и, не мигая, смотрю на Романа Андреевича, который смотрит мимо меня. Его глаза не наполняются немым обожанием, лишь слегка прищуриваются. Сглатываю, желая сейчас оказаться дома под одеялом. Я не готова к такому повороту судьбы. Не готова. Мысли лихорадочно мечутся из стороны в сторону.
— Дина? Ты ли это? – женщина в элегантном красном платье, которое подчеркивает ее шикарную фигуру оказывается рядом с Романом Андреевичем. Я сначала смотрю на нее, потом на отца Регины, потом обратно на женщину, и мне становится дурно от медленного осознания, что сейчас происходит.
— Вы знакомы? – удивленно спрашивает Регина. Почему удивленно? Она никогда не видела Лику. Почему? Как-то не получилось их познакомить, когда мы учились в школе. Не все одноклассники знают, как выглядят родители твоего друга, подруги, товарища. Вот и Регина не знала, как и я. Именно поэтому мне дурно от шока. С удовольствием оказалась бы сейчас подальше отсюда.
— Конечно, это моя дочка.
— Дочка? – теперь невозмутимый Роман Андреевич удивляется. – Ты же говорила, что у тебя падчерица, а не дочка.
— Я ее считаю своей родной дочкой. Правда, Дина? –Лика с нежностью обнимает меня за плечи, не отстраняется. – Рома, познакомься, моя Дина. Дина, это Рома. Я тебе о нем говорила.
Мечтала ли я попасть в сюжет мелодрамы? Нет. Я не люблю драмы. Слишком много переживаний и нервов такие сюжеты дают, морально истязают. Поэтому мне и не особо хотелось серьезных отношений, потому что это гарантия бессонных ночей, разных мыслей, необъяснимой ревности и вечных требований с претензиями. Я слишком сильно переживала смерть папы. Сейчас, чувствую себя так, словно меня скинули в зерновую молотилку и раздробили на пыльцу.