Ещё важнее было то, что она знала о его симпатии к ней, которая не предполагала намерения к убийству. Связь между ними установилась ещё во время их многочисленных бесед в его камере. На самом деле он дважды предупреждал её об угрозе со стороны собственного отца, ставя себя под прицел своего бывшего наставника. Сейчас казалось, что он оставил её в покое. Так почему же она не могла сделать того же? Почему она не могла позволить себе спокойно спать?
Также её беспокойство было отчасти вызвано тем, что ей было очень сложно отпустить что бы то ни было. К тому же оно было связано с тем, что она всё ещё испытывала физический дискомфорт. Ещё нужно было принять во внимание тот факт, что примерно через пять часов она снова приступит к работе, и, вероятно, снова будет сотрудничать с детективом Эрнандесом, её чувства к которому были, мягко говоря, довольно запутанными.
Смиренно вздохнув, Джесси официально перешла с воды на кофе. В ожидании, пока заварится бодрящий напиток, она бродила по квартире, уже третий раз за последние два месяца проверяя, заперты ли все окна и двери.
Это должен был быть её новый временный адрес, и её вполне устраивало это место. После постоянных переездов от одного безопасного места жительства, выделенного ей Службой Маршалов, к другому, ей наконец-то позволили сказать своё слово относительно выбора жилья на более длительный срок. Сотрудники Службы помогли ей найти это место и обеспечить его безопасность.
Квартира находилась в двадцатиэтажном здании всего в нескольких кварталах от её собственной старой квартиры в фешенебельном районе центра Лос-Анджелеса. В здании была своя служба безопасности, а не только одинокий охранник в холле. На посту всегда было трое человек, один из которых патрулировал парковку, а другие осуществляли беспрерывный обход всех этажей.
Безопасность парковки обеспечивали ворота, за которыми круглосуточно и без выходных находился дежурный. На должности привратника друг друга сменяли бывшие полицейские. На входе в здание был установлен металлоискатель для посетителей, не проживающих в доме. Чтобы получить доступ ко всем секциям и лифтам требовались специальные брелоки и отпечатки пальцев. На каждом этаже этого жилого комплекса, включая прачечную, тренажёрный зал и бассейн, было установлено достаточное количество камер наблюдения. В каждой секции находились тревожные кнопки и прямой доступ к сотрудникам службы безопасности по внутренней связи. И это было только то, чем была обеспечена охранная система самого здания.
Это не считая её собственного служебного оружия или дополнительных мер предосторожности, которые федеральные маршалы помогли ей установить внутри квартиры. Они включали в себя установку пуленепробиваемых оконных стёкол и стекла для раздвижной двери на террасу, входную дверь двойной толщины, снять которую с петель можно было бы лишь при помощи тарана, используемого правоохранительными органами, а также установку внутренних камер с датчиками движения и датчиками тепла с возможностью управлять ими с телефона.
И, наконец, была ещё одна последняя мера предосторожности, которая больше всего нравилась Джесси. Она жила на тринадцатом этаже, и, как и во многих других зданиях, его якобы вообще не существовало. Кнопки вызова на этот этаж в обычном лифте предусмотрено не было. Сюда можно было подняться только на служебном лифте, но всем, кто им пользовался, было необходимо делать это в сопровождении охранника. В обычных условиях, чтобы попасть на тринадцатый этаж, нужно было выйти на двенадцатом или четырнадцатом, открыть невзрачную дверь в главный коридор с надписью «вход в щитовую».
Эта дверь действительно вела в небольшую комнатушку, в которой располагался распределительный электрощит. Но в её глубине находилась ещё одна дверь с надписью «кладовая», и чтобы пройти через неё требовался специальный брелок. Эта дверь выходила на лестничный пролёт, ведущий на тринадцатый этаж, на котором было восемь квартир, как и на остальных этажах.
Но жильцы каждой из этих квартир явно придавали большое значение конфиденциальности и безопасности. За ту неделю, которую Джесси здесь провела, она встретила в местных коридорах одну из известных киноактрис, именитого адвоката и радиоведущего скандального ток—шоу.
Джесси, финансовые дела которой пошли вверх после развода, не беспокоилась о цене вопроса. И благодаря некоторым скидкам для правоохранительных органов, полученным от её имени коллегами из полиции Лос-Анджелеса и федеральными маршалами, это оказалось не так дорого, как она ожидала. Как бы то ни было, душевное спокойствие того стоило. Конечно, она думала, что в её последней квартире тоже было безопасно.
Её кофемашина издала звуковой сигнал, и девушка подошла налить себе чашечку кофе. Готовя себе напиток, Джесси задалась вопросом, были ли приняты какие-то меры для обеспечения безопасности Ханны Дорси. Ханна была той реальной семнадцатилетней девушкой, которую с кляпом во рту Ксандер Турман привязал к стулу и заставил смотреть, как он убивал её родителей и чуть не убил Джесси.
Джесси частенько думала о Ханне, отчасти потому, что ей было интересно, как обстояли дела у девочки из приёмной семьи, перенёсшей такую психологическую травму. Джесси прошла через нечто подобное, будучи ребёнком, хоть она и была тогда намного моложе Ханны – ей было всего шесть лет. Ксандер привязал её к стулу в отдалённой хижине в лесу и заставил смотреть, как он мучил и убил её мать – свою собственную жену.
Этот опыт оставил на её сердце неизгладимый шрам, и она была уверена, что с Ханной произошло то же самое. Конечно, эта девушка не имела представления о том, что ей повезло не знать, что Ксандер был и её отцом тоже, а это означало, что они с Джесси были сводными сёстрами.
Согласно официальным данным Ханна знала, что её удочерили, но не имела ни малейшего представления о своих настоящих родителях. А поскольку Джесси запретили встречаться с ней после того, что им пришлось вместе пережить, девушка понятия не имела, что как-то связана с Джесси. Несмотря на все её просьбы поговорить с Ханной и обещания не раскрывать их связь, руководство пришло к выводу, что они не должны встречаться снова, пока врачи не посчитают, что Ханна к этому готова.
Умом Джесси понимала это решение и даже была согласна с ним. Но где-то в глубине души она чувствовала сильное желание поговорить с девушкой. У них было столько общего. Их отец был монстром. Личности их матерей были покрыты завесой тайны. Ханна никогда не видела свою настоящую мать, а у Джесси сохранились лишь отдалённые воспоминания о своей. И точно так же, как Ксандер убил приёмных родителей Джесси, он поступил и с приёмными родителями Ханны.
Но несмотря на всё это, они были не одни. У каждой из них была родственная связь, которая могла дать утешение и некоторую надежду на выздоровление. У каждой из них была сестра, чего Джесси раньше даже представить себе не могла. Джесси очень хотела установить контакт и создать некоторую связь со своим единственным живым кровным родственником.
И всё же, даже когда она так хотела встретиться с сестрой, она не могла перестать задаваться вопросом:
«Не принесёт ли ей знакомство со мной больше вреда, чем пользы?»
ГЛАВА 2
По коридору жилого комплекса украдкой пробирался мужчина, каждые несколько секунд оглядываясь через плечо. Было раннее утро, и такой крупный чернокожий парень в толстовке с капюшоном, как он, непременно привлёк бы внимание.
Он был на восьмом этаже, совсем рядом с квартирой женщины, которая, как он знал, жила здесь. Он также знал, как выглядит её машина и видел её на парковке внизу, поэтому предположил, что её владелица может быть дома. На всякий случай мужчина легонько постучал во входную дверь.
Ещё не было и семи утра, и он не хотел, чтобы соседи, которые имеют привычку рано вставать, успели высунуть свои любопытные головы. Этим утром на улице было холодно, и мужчине не хотелось снимать толстовку. Но боясь, что подобная одежда может привлечь слишком много внимания, он снял её через голову, открывая тело пронизывающему ветру.