И я кладу две тысячи во внутренний карман пиджака. Деньги были крупными бумажками - каждая в двадцать долларов.
- А теперь выкладывай часы, - говорю я. - Нет, нет. Я не возьму их. Положи их на стол и сиди неподвижно, покуда они не оттикают час. Тогда можешь встать и идти. Если ты вздумаешь кричать или двинешься с места раньше, мы растрезвоним о тебе всю правду в Грассдейле, а твоя репутация дороже для тебя, чем две тысячи.
После этого мы с Энди уходим.
В поезде Энди очень долго молчит. А потом обращается ко мне:
- Джефф, можно задать тебе один вопрос?
- Два, - говорю я. - Или сорок.
- Вся эта идея пришла тебе в голову еще до того, как мы тронулись в путь с Меркисоном?
- Еще бы! А как же иначе? Ведь и у тебя было на уме то же самое?
Энди опять умолкает и полчаса не произносит ни слова. Видно, на него порою находит затмение, когда он не вполне понимает мою систему гуманности и нравственной гигиены.
- Джефф, - говорит он, - я очень хотел бы, чтобы ты как-нибудь на досуге начертил для меня диаграмму твоей пресловутой совести. А внизу под чертежом - примечания. В иных случаях это было бы мне очень полезно - для справки.
---------------------------------------------------------
1) - Американский миллионер Джон Рокфеллер часто
привлекался к суду за темные махинации, но при помощи
взяток судебным властям всегда избегал наказания.