— Это у тебя от неопытности. Многим так кажется, когда они первый раз дорываются до косметики, — авторитетно заявила Марина. — Это твое? — показала она на тушь и тени.
— Не-а. У Ольки взяла, — Лена краснела все больше и больше. — А это — у Липы.
— Тебе не с этого надо начинать, а с маскирующего карандаша. Знаешь, как смотрятся накрашенные глаза по соседству с прыщами? И одета ты не фонтан. У тебя что, только одни джинсы и футболка на все случаи жизни?
— Еще шорты и спортивный костюм, — потупилась Лена.
— А из обуви? Что-нибудь, кроме этих кроссовок?
— Только кеды… и сапоги резиновые.
«Сапоги резиновые! О чем только она думала, когда в лагерь отправлялась? Она что, на дискотеку собиралась в сапогах резиновых ходить?!»
— Ты бы еще валенки прихватила! — не сдержавшись, хихикнула Марина. — Ты, наверное, с одним рюкзаком сюда приехала?
— Ага, — Лена выглядела убитой и несчастной. — Но я же не предполагала, что… что…
«Что тебе захочется понравиться парню», — мысленно закончила за нее Марина.
— Ну, ладно. Что-нибудь придумаем. Пойдем в комнату, у нас там полно всего, подберем тебе подходящий прикид.
— Я… я не могу. Девчонки засмеют.
Марина чуть было не ляпнула: так тебе и надо! Но вовремя сдержалась. Терять с Леной контакта сейчас ни в коем случае нельзя.
— А ну-ка, встань! — скомандовала она. — Покрутись. — Она принялась внимательно осматривать Лену. — Так… наверху и в бедрах ничего, стройненькая, тридцать восемь примерно. Это наш сорок четвертый, — пояснила она в ответ на удивленный взгляд Лены. — А какой у тебя размер ноги?
— Тридцать девятый, — вздохнула Лена.
— Да, не Золушка. Но не переживай, у меня самой тридцать восемь с половиной. Жди тут, я сейчас приду!
Она схватила анкету и побежала в комнату — времени до дискотеки оставалось совсем немного.
Девчонки встретили ее радостными криками.
— Семечка, ты гений! Где ты ее откопала? — Они наперебой вырывали у нее из рук тетрадку.
— Места надо знать! — улыбнулась Марина. — Ромашка, у тебя, кажется, серая подводка была? Ты не дашь мне?
— Бери, конечно.
— Птичка, и твои асфальтовые тени с блестками я возьму, хорошо? Липа, а ты свою блузочку серебряную не будешь надевать?
— На, держи! — Надя перекинула Марине маленький блестящий комок.
— Девчонки, у кого-нибудь есть свободная юбка или брюки?
— Черные бриджи устроят? — подала голос Птичка.
— Давай! И еще бы какие-нибудь босоножки приличные… Ни у кого нет?
На этот раз ответом ей было молчание. Марина, поколебавшись, вытащила из-под кровати сумку со своими вещами и выудила оттуда пару легких серебряных босоножек. «Придется отдать их Ленке! — с сожалением подумала она. — Ничего не поделаешь, мне самой сегодня вряд ли придется танцевать, можно и в кроссовках остаться». Она прихватила заодно оттеночный рыжий лак с блестками и, схватив вещи в охапку, по-мчалась в холл к Лене.
— Раздевайся! — скомандовала она, бросив всю кучу на журнальный столик перед телевизором.
— Как, прямо здесь? — Лена, покраснев, оглянулась.
— А где еще? — удивилась Марина. — Да ладно, чего стесняешься, тут же никого нет!
— Пойдем лучше в туалет!
Девчачий туалет располагался на противоположном конце коридора. Туда-то и направились сообщницы.
— Надевай вот это, — Марина протянула Лене одежду. — И вот эти босоножки, — со вздохом закончила она.
— А может, сначала накрасимся? Вдруг Зубочистка нас засечет?
— Эх, деревня ты, деревня! Сапоги резиновые! Да разве можно краситься перед тем, как оденешься?
— А разве нельзя? — искренне удивилась Лена.
— А ты попробуй как-нибудь — только не сейчас! — натянуть обтягивающий топ или кофточку через раскрашенную морду. У тебя же вся одежка перепачкается! А знаешь, между прочим, как это трудно отстирывать? Особенно фирменную тушь и помаду, — со знанием дела поучала Марина.
Лена, быстро раздевшись, принялась натягивать принесенные Мариной вещи.
— Как влитые! — восхитилась «модельерша», разглядывая «манекен». — А у тебя фигурка очень даже ничего, — пробормотала она, качая головой. Под ее руководством Шувалда получилась что-то уж слишком привлекательной. А вдруг Зуев по-настоящему «западет» на нее? Ну, ладно, мы ей сейчас такую боевую раскраску наведем, что его сразу отметет куда подальше.
За всеми преддискотечными проблемами Марина совсем забыла о собственных делах, но потом вдруг с удивлением поняла, что совсем, ни капельки, не волнуется. Хотя, по идее, должна была бы — ведь скоро произойдет самое главное: первая встреча Зуева со своим «идеалом» и «кошмаром». Сработает или не сработает Пашин план? Оценит ли Петя ее внешность? Заметит ли сдержанные манеры? Странно, но ни тени сомнения не было в душе у Марины. Конечно, оценит! Непременно заметит! Паша обещал, что все будет в порядке, значит, так и получится!
Она не знала, что так хорошо организованное Пашей предприятие было на грани срыва. И только из-за того, что Петя Зуев, кумир стольких девчоночьих сердец, предмет обсуждения во всех без исключения отрядах, ну никак, ни в какую не желал идти на дискотеку! Остальные парни, ради столь важного случая как никогда чистые, причесанные и принаряженные, уже давно вышли из корпуса, и только Паша все еще безуспешно пытался уговорить Петю.
— Ненормальный! Настоящий псих! Не пойти на дискотеку, самое главное лагерное развлечение! — Паша крутил пальцем у виска и тяжело вздыхал.
— Не собираюсь я светиться на всяких там танцульках! — Петя безразлично пожимал плечами. — А развлекаться можно и по-другому. Спортом заняться, например.
— Спортом? Прямо сейчас? На ночь глядя? — вопрошал Паша, кругами бегая по комнате. — Почему, ну почему ты отказываешься? Ты можешь мне объяснить?
— Конечно! Через несколько дней начинается чемпионат лагеря по футболу, я должен как следует высыпаться, чтобы быть в форме. — Петя лежал на покрывале и что-то рисовал в тетрадке.
— Так ты что же, спать собираешься?! — возмущению Паши не было предела. — Так сразу и ляжешь, когда мы уйдем?
— Ну, не сразу, конечно. — Петя не отрывался от своего занятия, сосредоточенно выводя на тетрадном листе какие-то загогульки. — Покумекаю, кого куда из пацанов раскидать. В целом я уже решил, мини-футбол — это не большой, всего пять человек определить надо. Два нападающих, один полузащитник, два в защите. Но дальше у меня затык, глобальная проблема. Никто не хочет на воротах стоять! Гуру, хоть на минуту забудь про дискотеку и помоги гибнущему другу! Ты у нас все знаешь! Что мне делать?
— А Кила спрашивал? — Килом прозвали рыжеволосого Ваню Килиянчука.
— Спрашивал! Отказался. Говорит, что он нервный слишком, неуравновешенный, ему гол забьют, а он в морду даст без предупреждения. Нас из-за него вообще с соревнований могут снять!
— Акуле предлагал?
— Тоже отказался. Да я и сам понимаю, что ему на ворота — нельзя, он слишком активный и долго там не устоит, будет все время выбегать. Я даже Симону предлагал. Так он меня знаешь куда послал? Я от него никак не ожидал. Пашк, мне бы хоть кого-нибудь! Только бы дыру в воротах заткнуть! Мы его прикроем, у нас команда — будь спок, он может просто стоять, семечки щелкать или журнальчик почитывать. Ну хоть кто-нибудь бы согласился, а? А про дискотеку и не говори мне ничего! Пока не решу проблему, даже и с места не сдвинусь.
Паша закусил губу в бессильном отчаянии. Как растопить эту ко всему безразличную глыбу льда? Похоже, он ни о чем другом думать не может, кроме своего футбола! Неужели их с Мариной гениальный план в первый же день потерпит крах только из-за того, что Зую некого поставить на ворота?
И вдруг… Очередная гениальная мысль посетила Пашу, как всегда, внезапно и в самый нужный момент.
— Слушай! Я, кажется, придумал! — Просияв, он поднял вверх палец — извечный жест человека, сделавшего великое открытие. — На ворота встану я! — Он гордо выпятил грудь и направил кончик вздернутого носа к потолку.