Ночью по приказанию командира я, говоря на французском языке, связался с Неаполем и получил разрешение местных властей не салютовать из орудий при подходе к этому порту утром 31 декабря, чтобы не пугать раненых.
Масса народа ожидала, когда «Слава» подойдет к причалу. Раненых выносили осторожно, регистрировали и затем принимали к перевозке. В массе частных открытых автомобилей сидело по четыре человека, которые клали носилки или двери к себе на плечи и так доставляли больных в госпитали. Выносили людей долго — оказалось, что «Слава» взяла в Мессине свыше 700 человек.
С прибытием кораблей, доставлявших спасенных мессинцев, настроение жителей Неаполя переходило от уныния к энтузиазму. Толпа приветствовала русских офицеров и матросов где бы они ни появлялись. Знаменитый певец Баттистини шел по улице во главе огромной толпы, окружавшей нескольких наших моряков, и не щадя своего горла кричал: «Да здравствуют наши братья русские!» И вся толпа подхватывала этот крик: «Viva I nosti fratelli russi», гудело в воздухе. А русские не знали, как уклониться от неожиданной овации. То было истинное проявление солидарности народов, как то, что русские выказали в Мессине, так и то, чем население отвечало им в Неаполе.
Итальянская пресса восторженно отзывалась о самоотверженности и человечности русских офицеров и матросов. Например, в газете «Il Giomo» Матильда Серас писала: «Пусть будет отмечено в истории человеческого милосердия, на бессмертной странице, память о всем том, что совершили русские моряки в Мессине!.. Да сопровождают их на жизненном поприще повсюду одни удачи и счастье!.. Первая бессмертная страница ярко-светлой истории проявления доброты, великодушия и милосердия была написана этими белокурыми славянами… умеющими благородно жить и благородно умирать!»
1 января вечером, возобновив запасы воды, продовольствия и перевязочных материалов, «Слава» вышла из Неаполя и 2 января утром была опять в Мессине.
На рейде много судов разных наций.
Сейчас же по приходе снова снарядили команды и отправились на раскопки. От массы разлагающихся трупов воздух ужасный. Затыкаем носы ватой, пропитанной камфарой.
Появились группы грабителей — приходится ходить вооруженными пистолетами.
Высадившаяся на берег группа людей взбирается на развалины. Уже не слышно явных признаков жизни в этом хаосе разрушения. Моряки останавливаются, и кто-либо кричит зычным голосом: «Siniore!» Все, притаив дыхание, прислушиваются, нет ли где-нибудь слабого отклика из-под развалившегося здания.
Уже упоминавшийся нами германский врач Годель писал в «Frankfurter Zeitung», что на пятый день после катастрофы трудно было различать стоны заживо погребенных. Русские моряки натыкались на них как-то инстинктивно, и в этот день удалось спасти свыше 100 человек. Даже тогда, когда итальянцы, прибывшие на раскопки, бросали работу и, махнув рукой, заявляли, что тут никакое спасение невозможно, русские с этим не соглашались и зачастую вытаскивали несчастную жертву.
Этот врач, служивший нам переводчиком, рассказывает: «Вот слышу я слабый стон женщины где-то под нами. Видишь ли свет? — спрашиваю я. — Нет! — Руки, ноги свободны? — Нет! — Ты одна? Вместо ответа послышался какой-то жалобный стон. Но русские моряки почти раскопали опасное место и через полчаса работы они вытащили молодую женщину, находившуюся вместе с разлагающимся трупом».
На шестой день после начала землетрясения моряки со «Славы» спасли 30 человек. Прибывший из Неаполя в Мессину с нами русский научный работник зоологической станции в Неаполе С. Кушакевич отмечал в своих путевых впечатлениях, что спасаемые люди составляют ничтожную часть от тысяч людей, ждущих своего освобождения и медленно угасающих под развалинами города. Самое ужасное заключалось в том, писал Кушакевич, что большинство несчастных можно было бы спасти, действуй итальянское правительство и войска иначе. Итальянцы подали помощь лишь на четвертый день. Привезенные на место катастрофы итальянские войска выказали полную растерянность, а иногда прямо-таки преступную халатность. Сам Кушакевич был свидетелем, как итальянские солдаты с офицером во главе стояли и смотрели на раскопки, производимые русскими. Когда он осведомился у офицера о причине такого бездействия, тот с горечью сказал: «С такими людьми, как ваши матросы, можно работать, а наши только болтать умеют».
При этих условиях необычайно ярко выделялась на общем фоне деятельность наших моряков. Как это ни дико в данных условиях, быстрые и целесообразные действия гардемаринского отряда, человеколюбивая, самоотверженная работа русских, восхваляемые широкой итальянской общественностью, вызывали зависть, а под конец плохо скрываемую неприязнь местных военных и морских итальянских властей.
Уже на третий день после прибытия русских кораблей только что назначенный итальянский комендант города заявил, что он обладает теперь достаточным количеством своих солдат и может обойтись без посторонней помощи.
Задаваясь целью спасти как можно больше человеческих жизней, русское командование вынуждено было не считаться с такой безответственной болтовней коменданта, и работы продолжались. По когда уже морской министр адмирал Мирабелло, поблагодарив от имени короля и нации за помощь, оказанную русскими кораблями, сообщил, что, ввиду наличия достаточных средств не представляется необходимым дальнейшее содействие отряда, контр-адмирал Литвинов приказал своим кораблям следовать в порт Аугуста для пополнения запасов угля.
Вечером 3 января линейный корабль «Слава» покинул несчастный город-кладбище, где мы видели столько человеческого горя и страданий.
Впоследствии телеграф сообщал из Мессины, что на тринадцатый-четырнадцатый день после землетрясения были найдены еще несколько живых человек. Из этого можно заключить, в каких страшных страданиях умерло большинство заживо погребенного населения.
Муниципалитет города Аугуста в знак признательности за оказанную его соотечественникам помощь подарил кают-компании «Славы» большую ветвь единственной в городе сосны для устройства на корабле елки в рождественские дни, праздновавшиеся тогда в России по старому стилю.
В 1911 году крейсер «Аврора» посетил порт Мессину и доставил всем русским морякам, участвовавшим в спасении итальянцев, медали, отчеканенные в память землетрясения в Сицилии и Калабрии 28 декабря 1908 г.
ДАЛЬНИЕ ПОХОДЫ «СЛАВЫ»
В.Н. Янкович
К РЕВОЛЮЦИОННОМУ ДВИЖЕНИЮ В ЦАРСКОМ ФЛОТЕ. СОБЫТИЯ НА ЛИНЕЙНОМ КОРАБЛЕ «СЛАВА» В 1910—1911 гг.[7]
Настроения и события на линейном корабле «Слава», свидетелем которых мне довелось быть, являлись отголоском общего революционного движения на военном флоте.
Выехав за границу, Владимир Ильич Ленин в декабре 1900 г. выпустил первый номер газеты «Искра». В любом общественном слое газета поддерживала проявления недовольства существовавшими в царской России порядками. В «Искре» Ленин опубликовал принципиальные организационные начала для создания в России действительно революционной рабочей партии. Эти принципы получили поддержку большинства участников II съезда РСДРП, состоявшегося с 17 июля по 10 августа 1903 г. С этого времени возникла партия большевиков.
После разгрома вооруженных сил царской России в войне с Японией пролетарское движение в соединении с крестьянскими восстаниями поколебали императорские армию и флот.
Вслед за беспощадно подавленным восстанием на черноморском броненосце «Потемкин» в 1905 г. большевики усилили свою революционную деятельность в войсках и во флоте. К осени этого года они создали ряд партийных военных организаций. Лето и осень 1905 г. отмечены десятками революционных выступлений рабочих, солдат и крестьян. В конце 1905 — начале 1906 г. ряд военных партийных организаций начал издавать специальные газеты для солдат и матросов. После разгрома революции 1905 г. большевики являлись единственной революционной силой в стране. Подпольные организации меньшевиков развалились. Чисто внешняя революционность эсеров еще оказывала на кое-кого некоторое влияние, но партия эта находилась в состоянии идейного и организационного распада.
В 1907 г. из заграничного плавания возвратился так называемый гардемаринский отряд Балтийского флота. Команды его кораблей встречались в иностранных портах с русскими политэмигрантами и, в частности, с членами РСДРП, которые вели революционную пропаганду среди матросов. В конце мая 1907 г. жандармы обнаружили социал-демократическую литературу на линейных кораблях «Слава» и «Цесаревич», и в связи с этим на этих судах были произведены многочисленные аресты.
В 1910 г. политическое недовольство среди матросов и отдельных лиц младшего командного состава усилилось. Оно распространилось настолько, что, например, командир крейсера «Аврора» в отчете о состоянии корабля доносил начальнику морских сил о политической неблагонадежности почти всей команды, так как «большинство нижних чинов из рабочих, а не землепашцы». Летом этого же года в кратковременное заграничное плавание выходили крейсера «Рюрик» и «Аврора». Их матросы встречались с эмигрантами социал-демократами. После возвращения в Россию на «Рюрике» была обнаружена нелегальная литература.