Обливаясь холодным потом, Рейхард вскочил на ноги, и ему показалось, что он видит какую-то черную тень, которая, стремительно уменьшившись, юркнула в тот его карман, где лежала колбочка. Он пришел в неистовство, схватил колбочку и, пробежав несколько шагов, швырнул ее вниз со скалистого обрыва, но она тут же снова оказалась у него в кармане.
— О, горе мне, горе! — кричал Рейхард в ночном лесу. — Отовсюду, даже со дна ручья, возвращался ко мне адский житель, я не мог его лишиться, он был для меня настоящим сокровищем; а теперь он стал моей бедой, и, боюсь, на веки вечные!..
— И он очертя голову кинулся бежать, не разбирая дороги, продираясь в темноте сквозь густые заросли, спотыкаясь о камни, налетая на стволы деревьев, и при каждом шаге в его кармане позвякивала колбочка с адским жителем.
К рассвету он выбрался наконец на веселую светлую поляну. Тоска сжимала его сердце, но вдруг в нем пробудилась надежда, что вся эта чертовщина всего лишь приснившийся кошмар, а колбочка в его кармане не более чем обычная стеклянная бутылочка. Рейхард поспешно вытащил ее и принялся разглядывать в ярком свете взошедшего солнца. Боже, как весело вился вьюном черный чертенок, освещенный такими приветливыми солнечными лучами, как призывно протягивал он к нему свои уродливые, словно железные клещи, лапки! Громко вскрикнув, уронил Рейхард колбочку наземь, но она тут же снова зазвякала у него в кармане.
Прежде всего теперь надобно было найти у кого-либо монетку меньшего достоинства, нежели геллер; но где в этих краях раздобудешь такую? И Рейхард потерял всякую надежду продать омерзительную тварь, которая вскорости грозила стать его господином. Брать деньги у нечистой силы он больше не желал, дикий страх лишал его сил и разума заняться каким-нибудь делом, и он бродил по Италии из конца в конец, прося милостыню. Поскольку вид у него был совсем потерянный и к каждому встречному он приставал с вопросом, нет ли у него монетки в полгеллера, его повсюду считали сумасшедшим и прозвали Полугеллером; под этой кличкой он и стал вскоре широко известен по всей стране.
Говорят, что коршуны так упорно летят вслед за косулями или дикими козами, что в конце концов до смерти загоняют несчастных животных, которые в панике бегут по лесам и долам, все время чувствуя за собой неотвязно преследующего их уродливого и злобного врага. Нечто подобное переживал наш бедный Рейхард, все время таская в кармане вредоносное сатанинское отродье. Я не стану рассказывать вам больше о его долгом и бессмысленном бегстве, ибо это было бы слишком жалостливо и печально, скажу только, что месяц за месяцем проходили для него в ужасных страданиях и мытарствах. Однажды он заблудился в горах; обессиленный, недвижимо сидел он подле родника, тоненькой струйкой сбегающего с мшистой скалы и, казалось, с сочувствием дарящего ему свою прохладу. Вдруг Рейхард услышал звонкое цоканье подков по каменистой тропе и увидел, что к нему скачет на рослом гривастом вороном жеребце могучий, с устрашающе уродливым лицом всадник в роскошной одежде кроваво-алого цвета. Он осадил коня и спросил Рейхарда, который аж содрогнулся, почуяв недоброе:
— Чего пригорюнился, парень? Ты по виду купец и, может, заплатил за какой-нибудь товар слишком дорого?
— О нет, скорее слишком дешево, — ответил Рейхард тихим дрожащим голосом.
— И я так полагаю, любезный купец! — воскликнул всадник с омерзительным смехом. — Уж не продаешь ли ты часом одну безделицу, которая зовется адским жителем? Надо думать, я не ошибусь, приняв тебя за безумного Полугеллера.
Бедный малый едва смог пролепетать «нет» побелевшими от страха губами, ожидая, что плащ всадника вот-вот превратится в перепончатые крылья с кровавыми прожилками, да и вороной жеребец станет вдруг крылатым, в его дьявольском оперении запылают адские угольки, и выходцы преисподней улетят, прихватив с собой его погибшую душу, обреченную отныне на вечные муки.
Однако всадник сказал более мягким голосом и с менее безобразными ужимками:
— Я догадываюсь, за кого ты меня принимаешь. Утешься, я не он. Более того, быть может, я смогу тебя от него уберечь, ведь я уже много дней разыскиваю тебя, чтобы купить адского жителя. Правда, ты чертовски мало за него заплатил и сам я не могу найти еще меньшую монетку. Но выслушай меня и сделай все, как я велю. По ту сторону горы живет князь, беспутный молодой человек. Завтра, во время охоты, я заманю его в глубь леса, подальше от свиты и напущу на него чудовище. Оставайся здесь до полуночи, а потом, как только луна окажется над гребнем той высокой скалы, иди размеренным шагом по этому ущелью, придерживаясь левой стороны. Не спеши, но и не мешкай в пути, и ты придешь как раз к тому времени, когда князь окажется в лапах чудовища. Бесстрашно бросайся на помощь князю, чудовище отступит перед тобой и свалится с крутого берега в море. А затем проси у исполненного благодарности князя, чтобы он велел отчеканить несколько монет в полгеллера, потом разменяешь мне геллер, и за одну из них я куплю у тебя адского жителя.
Так сказал страшный всадник и не спеша отъехал, скрывшись в густых зарослях.
— А где я тебя найду, когда у меня будет полгеллера? — крикнул ему вслед Рейхард.
— У Черного колодца! — ответил ему издалека всадник. — Тут каждая кумушка знает, где он находится.
Медленной, размашистой рысью унес уродливый жеребец своего уродливого седока.
Человек, который, можно сказать, все проиграл, готов на любой риск; поэтому Рейхард, в своем безысходном отчаянии, решил последовать совету устрашающего всадника.
Наступила ночь, взошла красноватая луна и, медленно ползя по небосводу, добралась наконец до гребня той высокой скалы. И тогда наш бедный странник поднялся и, дрожа от страха, пустился в путь. Ущелье было мрачным и темным, редкий луч луны проникал сюда из-за островерхих утесов, громоздящихся с обеих сторон, из теснины поднимался тяжкий смрадный дух, словно из могилы, но помимо этого ничто не навевало жути. Желания задерживаться в пути у Рейхарда не было никакого, скорее хотелось спешить, но и этого он себе не позволял, точно выполняя все указания всадника, ибо был исполнен решимости не оборвать по своей вине ни одной из ниточек, связывающих его со светом и надеждой. После нескольких часов ходьбы на темной дороге стал появляться розоватый отсвет загорающейся зари, и свежий, бодрящий ветерок подул ему в лицо. Когда он стал подниматься из глубокого ущелья и собрался было насладиться прохладой утреннего леса, куда его вывела тропа, да голубым мерцанием виднеющегося вдали моря, его всполошил чей-то испуганный крик. Он огляделся по сторонам и увидел, что некая мерзкая тварь прижала к земле молодого человека в богатой охотничьей одежде. Первым движением Рейхарда было поспешить на помощь; однако, когда он разглядел эту тварь как следует и обнаружил, что она подобна огромной, гнусного вида обезьяне, у которой к тому же на голове красовались могучие ветвистые оленьи рога, мужество покинуло его и он был готов пренебречь жалобными мольбами распростертого на земле юноши и уползти назад в ущелье. Но тут он снова вспомнил все, что ему сказал всадник. Гонимый страхом перед вечными муками, Рейхард замахнулся своей суковатой палкой и кинулся на чудовище-обезьяну, которая как раз в этот момент раскачивала охотника на своих передних лапах, видимо, для того, чтобы подбросить его в воздух и затем подцепить на рога. Но стоило Рейхарду приблизиться к ней, как она выпустила из лап свою добычу и с омерзительным свистом и кряканьем помчалась прочь; разом осмелевший Рейхард продолжал преследовать ее, пока чудовище-обезьяна не свалилась с кручи в море, затем она вынырнула, показав напоследок свою отвратительную харю, и навсегда скрылась в пучине.
Торжествуя победу, вернулся молодой Рейхард к спасенному им охотнику, который, как и следовало ожидать, заявил, что он владетельный князь здешних мест и, прославляя своего избавителя как истинного героя, попросил, чтобы тот потребовал себе любую награду, будь только она во власти князя.
— В самом деле? — с надеждой спросил Рейхард. — Вы не шутите? Вы даете мне свое княжеское слово, что по возможности выполните то, о чем я вас попрошу?
Князь его снова заверил, что наверняка и с радостью все исполнит.
— Тогда, — с трепетной надеждой в голосе воскликнул Рейхард, прикажите Бога ради отчеканить для меня несколько монет достоинством в полгеллера, ну, хотя бы две штуки.
Князь с изумлением взирал на него. Когда же подоспел кое-кто из свиты, князь тут же поведал им о случившемся, и один придворный узнал в Рейхарде безумного Полугеллера, которого он раньше где-то видел.
Князь громко расхохотался, а бедный Рейхард в испуге обнял его колени и поклялся, что пропадет, если у него не будет этих мелких монет.
Тогда князь, продолжая смеяться, сказал ему: