— Вы мне должны сказать все! — настаивал я.
Она встала, посмотрела мне в лицо и сказала:
— Мне нечего сказать вам, лорд Мёрчисон.
— Вы с кем-то виделись там, вот где ваша тайна!
Она страшно побледнела и сказала:
— Я ни с кем не виделась там.
— Скажите же мне правду! — молил я.
— Я вам ее сказала!
Я был вне себя, я сходил с ума. Не помню, что я ей тогда наговорил; должно быть, что-то ужасное. Наконец, я бежал из ее дома. На следующее утро я получил от нее письмо, но вернул его нераспечатанным и в тот же день уехал в Норвегию вместе с Алленом Колвилем. Когда же месяц спустя я вернулся, то первое, что мне бросилось в глаза в "Утренней почте", было объявление о смерти леди Алрой. Она простудилась в театре и дней через пять умерла от воспаления легких. Я удалился из общества и ни с кем не встречался. Как безумно я ее любил! Господи, как я любил эту женщину!
— А вы были на той улице, в том доме? — спросил я.
— Как же! — ответил он. — Я отправился вскоре на Кёмнор-стрит. Я не мог не пойти туда: меня мучили разные сомнения. Я постучался, какая-то очень почтенная женщина отперла мне. Я спросил, не сдаются ли у нее комнаты. "Да, — ответила она, — вот сдаются гостиные. Уже три месяца как дама, снимавшая их, не является". — "Не она ли это?" — спросил я и показал ей карточку леди Алрой. "Она самая. Когда же она придет?" — "Дама эта уже умерла", — ответил я. "Не может быть! — вскричала старуха. — Она была лучшей моей квартиранткой. Она платила целых три гинеи в неделю только за то, чтобы изредка приходить и посидеть в комнате". — "Она здесь встречалась с кем-нибудь?" — спросил я. Но старуха стала меня уверять, что леди всегда бывала одна и никто не приходил к ней. "Но что же она тут делала?" — воскликнул я. "Просто сидела в комнате, читала книжки, иногда пила здесь чай", — ответила женщина. Я не знал, что на это ответить, дал старухе золотой и ушел. А теперь что вы об этом скажете? Думаете ли вы, что старуха сказала правду?
— Я в этом уверен.
— Так зачем же леди Алрой нужно было ходить туда?
— Дорогой Джеральд, — ответил я. — Леди Алрой была самой заурядной женщиной с манией к таинственному. Она снимала комнату, чтобы доставлять себе удовольствие ходить туда под густой вуалью и выставлять себя героиней какого-то романа. У ней была страсть к загадочному, но сама она была не более как Сфинкс без загадки.
— Вы так думаете?
— Я в этом твердо убежден.
Лорд Мёрчисон снова достал сафьяновый футляр, раскрыл его и стал пристально разглядывать портрет.
— Хотел бы я знать! — сказал он наконец.