Я начал писать и сразу выяснилось, что своих слов у меня нет. Весь текст — мозаика из чужих мыслей, слов и метких выражений. Бесценный дар ушедших поколений. «Но ведь они для того и писали, — успокаивал я себя, — а я для того и читал». Примирил меня с собой симпатичнай мне автор «Русских вопросов» Б.Порамонов. «Нынешнее литературоведение установило, что такие заимствования (подчас бессознательные) являют литературный закон. Любой текст — палимпсест, автор пишет на чужом черновике». Я осмелел и н...
Я начал писать и сразу выяснилось, что своих слов у меня нет. Весь текст — мозаика из чужих мыслей, слов и метких выражений. Бесценный дар ушедших поколений. «Но ведь они для того и писали, — успокаивал я себя, — а я для того и читал». Примирил меня с собой симпатичнай мне автор «Русских вопросов» Б.Порамонов. «Нынешнее литературоведение установило, что такие заимствования (подчас бессознательные) являют литературный закон. Любой текст — палимпсест, автор пишет на чужом черновике». Я осмелел и назвал свой палимпсест Modus vivendi. В нём нет авторского вымысла. Все описанные события происходили с близкими мне людьми.Эта незамысловатая проза написана от первого лица. Надеюсь, никто не станет отождествлять это лицо с автором. В умеренных дозах автор разлит повсюду. «…у писателя все книги исповедальны», (Б.Шоу). Я прикрылся глубоко уважаемыми мною именами. Соблазн сопричастности и кто мы без них? События этой хроники разворачиваются на просторах «братской семьи народов» и завершаются на обетованном пятачке — в Израиле.
Рецензии на книгу
Написано 0 рецензий